Обладание

— Выбор должен принадлежать мне.

— Может быть. Но, в любом случае, я сделаю его за тебя. Она заставила себя улыбнуться.

— Я могу прожить всю жизнь в несогласии с выбором, который вы делаете за меня.

Он рассмеялся.

— О, довольно, Мойра! Ты слишком свободна, чтобы быть крепостной, — он наклонился и поцеловал ее, придержав ее голову, чтобы затянуть поцелуй. Это был сладкий поцелуй расставания и невысказанного стремления; такие поцелуи разбивают женское сердце!

— Если что-нибудь произойдет, тебе не причинят вреда. Вилланов не наказывают за проступки их хозяев, — он говорил, щекоча губами ее щеку. По правде говоря, это звучало больше как ободрение для него самого, чем для нее.

Он поднялся с земли.

— Берегите себя, Аддис. Берегите себя и возвращайтесь скорей.

Его взгляд на секунду задержался на сидящей женщине, затем рыцарь развернулся и отправился за сэром Ричардом.

Она провожала его взглядом, пока он не скрылся за воротами, а затем вновь взяла в руки корзинку и продолжила работу. Переполненная предчувствиями и страхами, о которых было боязно даже думать, Мойра стала напевать песенку о любви, впервые услышанную ею еще в детстве. Эту песню она не пела уже много лет. Она думала, что забыла слова, но они сами срывались с языка, не успевая прийти на ум, воскрешая воспоминания, связанные сними…

…Она сидела в тени в полудреме, однако чуткость ни на мгновение не оставляла ее. Мойра привыкла к беспокойным звукам и движениям на кровати — они стали обычными. Потому-то она и проснулась, когда они внезапно прекратились.

Она вглядывалась в полумрак, где угадывались очертания тела в золотом сиянии одинокой свечи. Левое колено согнуто, под него подложена подушка. Глаза Мойры встретились со взглядом, направленным на нее. Ее охватила радость. Наконец-то он пришел в сознание после четырех дней беспамятства!

— Кто здесь? Подойди. Я хочу тебя видеть.

Она приблизилась к кровати: Он жестом попросил поднести свечу ближе. Пытаясь скрыть радость, она выполнила его просьбу. Туманное мерцание глаз говорило о том, что он пришел в себя, но не проснулся окончательно. Жар продолжался, капельки пота покрывали его кожу. Это внезапное пробуждение было не более чем иллюзией облегчения, минутным затишьем в центре урагана. Если он выживет, эти мгновения даже не сохранятся у него в памяти.

— О, это ты, Тень Клер. Что, моя жена опасается, что ее молитвы нарушают мой покой?

— Она только что ушла. Я сменила ее, чтобы она немного отдохнула.

— Не лги мне, красавица.

— Правда. Она…

— Ее никогда здесь не было. Как ты могла думать, что я не знаю об этом? Когда вырезали меня на куски, служанка держала мою голову и руку. Я знаю, это была не Клер.

Она не нашлась, что ответить. Наполнив бокал элем, она приподняла ему голову и поднесла напиток к пересохшим губам.

— Помоги мне сесть.

— Вы еще не можете… Рана…

— Мое тело словно одеревенело. Не могу лежать! Проклятье! Помоги мне встать!

— Позвольте мне приподнять вам голову, — она взяла одеяло и попыталась подложить ему под плечи. Теперь он лежал немного повыше. Он посмотрел вниз и сбросил простыню.