Обладание

— Как хорошо быть внутри тебя. Все как будто становится на свои места. Лучше, чем в любом сне, — произнес он из-за ее плеча. — Скажи мне еще раз, Мойра. Скажи, что ты вся моя.

Она ощущала то же самое.

— Я вся твоя, Аддис.

Его поцелуи, покрывающие спину и шею, его пальцы, играющие ее грудью, быстро возбудили в ней очередную волну желания, требующего утоления. Ощущение путешествия по дороге страсти, когда он находился внутри нее, потрясло Мойру с самого начала. Постанывая от жажды, она покачивалась всем телом, довершая идеальную полноту движений.

Крепкая рука легла на ее бедро:

— Нет, любимая. Давай я буду делать это медленно, чтобы продлить удовольствие как можно дольше.

И это действительно длилось долго. Долгая сладкая близость, полная внимательности друг к другу. Его тело изгибалось, повторяя изгибы ее тела, как будто они слились в единое целое. Соединение стало нормой, а разделения невозможно было даже представить. Красота единения пробудила в ней нечто намного большее, чем просто удовольствие. Он прикоснулся к ней, чтобы дополнительными ласками довести ее до момента, который обязательно принесет ей облегчение.

Этой волшебной ночью он взял ее еще три раза, и лишь после этого они уснули. Каждое их соитие было фантастическим сном со своим неповторимым удовольствием. В последний раз Мойра, обмякнув, рухнула на него, изнемогая от неземных ощущений. Ее последним счастливым воспоминанием было то, что она лежала, прислонившись щекой к его груди, а сильные руки крепко обнимали ее.

Глава 18

Мойра протиснулась между людьми, толпившимися на зубчатой стене и посмотрела вниз на Аддиса.

Он стоял рядом с мэром Лондона, окруженный членами городского управления и дворянами, терпеливо смотря на Стренд в сторону Вестминстера. Лондонцы столпились на стене, примыкавшей к Ньюгейтской тюрьме, тесня лучников, расставленных для защиты их командиров, стоявших внизу.

Она была счастлива, что Аддис не уехал на север, как планировал, когда пришла весточка, что Изабелла высадилась на берег. Мэр выяснил, что Ричард набрал больше двухсот солдат из графств, окружавших Лондон, и решил, что эта неожиданная маленькая армия будет более полезна для защиты Лондона, чем если присоединится к баронам, перешедшим на сторону королевы. Когда он и Томас Уэйк попросили Аддиса де Валенс остаться и помочь городской страже, рыцарь согласился.

Эта просьба оказалась разумной, но по другим, не столь очевидным причинам. Город воспринял новость о неминуемом свержении короля оргией ликования. Но возбужденные люди могут легко превратиться в непокорную толпу, поэтому только достаточное количество вооруженных воинов с городскими гербами на рукавах помогали поддерживать некое подобие порядка. Время от времени войску Аддиса приходилось подавлять насилие. За последние два дня он подолгу отсутствовал, помогая командовать и расставлять стражу, возвращаясь в забаррикадированный дом только для того, чтобы немного поспать. Когда он приходил, днем или ночью, Мойра использовала любую возможность и ложилась рядом с ним, пока он дремал.

Стренд, улица, соединяющая Ньюгейтскую тюрьму с Вестминстером, оказалась безлюдной. Мойра пробила себе дорогу и встала возле высокого лучника.

— Что-нибудь видно?

— Нет. Пока нет. Если он появится, то очень скоро. Последний посыльный сказал, что королеве осталось всего полдня пути.

— Возможно, король не знает, какая опасность его поджидает?

— Знает. У него такие же шпионы и посыльные, как и у нас.

— Может быть, он будет сражаться в замке. Лучник усмехнулся:

— С кем? Люди, работающие в городе, сказали, что как только весть о высадке королевы достигла нас, придворные бросились бежать из Вестминстера, как будто в здании занялся пожар. С ним вряд ли кто-то сейчас остался, у него нет армии, ждущей его приказаний. Нет, он попытается найти прибежище в городе.

Она посмотрела вниз, на черную шевелюру высокого мужчины, стоящего рядом с мэром. На нем не было доспехов, и его единственным оружием был висевший на боку древний меч Барроуборо.

— А мэру и остальным не грозит опасность, как ты думаешь?

Он пожал плечами и погладил свой арбалет.

— Ворота не откроются, что бы ни происходило внизу. Мы — те, кого расставили здесь, наверху, — самые лучшие воины из тех, кто есть в городе, миледи, и у нас приказ убивать всех, кроме короля, если мэр и лорды будут атакованы.

Понимание того, что Аддис будет должным образом отмщен, ее не успокоило. Она знала, почему мэр хотел, чтобы он был с ним рядом. Дело не в том, что Аддис командовал двумястами воинами, помогающими защищать городские стены; гораздо важнее то, что он был сыном Патрика де Валенс и кровным родственником последнего графа Пемброкского — наследником обоих высоких титулов с владениями, дарованными непосредственно короной. Благородное происхождение делало его присутствие более чем важным при любом столкновении с королем Эдвардом. И все же ей было жаль, что он оказался дома, когда за ним прислали. В результате ему приходится защищать стены Лондона, а не атаковать ворота замка Барроуборо.