- Ладно, - не настаивает хозяйка, убирая лишнюю рюмку, - Меньше ртов, полней бутылка.
"Ничего себе училка!" - про себя хмыкаю я.
Заметив чего или прочитав мои мысли, Ольга Семёновна изрекает:
- Трудно представить себе, но учителя - тоже люди...
- Только с более расшатанными нервами, - подхватывает Вера Пална.
Тётки намахнули по рюмке, и началась лепка пельменей. Процедура нехитрая: чайной ложечкой кладёшь фарш в кружочек раскатанного теста и защепляешь края. Работа для женщин и детей. Зачем я здесь? За полчаса, под неспешный разговор, фактически допрос уже со стороны Веры Палны, мы расправились с миской фарша, украсив поднос выложенными на него пельмешками. Но когда хозяйка выставила на стол ещё тазик с фаршем, я понял, что пропал. Ах, Семёновна, ах, удружила, сдав меня в рабство подружке. Все, сейчас встану и под любым предлогом, вплоть до расстройства живота, смоюсь отсюда. Как кто отвёл совершить подобную глупость. Дамы приложились ещё, и наливочка развязала и без того словоохотливой Вере язык. Сплетни Царёва потекли рекой. Через два часа и ещё несколько рюмочек я уже знал, кто на ком и почему. За кем надо приглядывать, кому помогать и кого от кого оградить следует. К какой-то Зайчихе, например, должен на днях приехать жених по переписке.
- Так вот этого никак нельзя допустить, - горячо убеждали меня.
На моё "почему" на меня обрушивается шквал доводов, мол жених-заочник прямиком из тюрьмы и Зайчиха ему просто подкормиться нужна. Что ей дуре он ребёнка заделает, а дальше его тютькой звали. Что знаем это, проходили, к какой-то родственнице их знакомой, через знакомую, точно так же заочник приезжал, обрюхатил её и смылся, а Зайчиха баба, доверчивая...
Остановить энергичный напор женщин пришлось, лишь поклявшись защитить неведомую мне Зайчиху от проходимца. И вновь потекли сплетни, уже поспокойнее. Вчерашние Витька с Юлькой тоже не были забыты. Со слов Веры Палны Витька года два как закончил школу, работает на консервном заводе. В передовики не лезет, но и не лодырничает. А ещё он мастер спорта по теннису. Он бессменный спарринг-партнер спортсменов, приезжающих на тренировки к Леонову.
- Кто есть Леонов? - по ходу интересуюсь я.
- Лучший тренер России по теннису, - со значением произносит Ольга Семёновна.
- И что он делает в Царёво? - резонно удивляюсь я.
Насколько мне известно, тренеры по теннису, особенно хорошие, без работы не сидят.
- Он - физрук в нашей школе, - отвечают мне в один голос.
- ???, - в смысле пауза недоумения с моей стороны.
- Помнишь, что прежний наш президент, тот здоровый, в теннис обожал играть? - напоминает моя хозяйка.
Киваю в ответ. Слышал об этом. Тогда этот вид спорта у нас в гору попёр. Это нормально, что наши вожди любили, там у нас медали и были.
- Так вот, за право поиграть с Первым войны велись. В те годы напарник по игре влияния имел побольше некоторых министров. Наш Сергеич локтями толкаться не стал, посчитал для себя недостойным. Вот его и задвинули сюда с глаз долой и чтоб под ногами у сильных мира не путался.
В виде поддакивания киваю, мол, яснее ясного расклад. Ольга Семёновна тем временем продолжает:
Тот президент давно уж в могиле и о его увлечениях народ забывать стал. А вот среди профессионалов нашего Леонова до сих пор помнят. И сейчас к нему спортсмены мирового уровня за советом приезжают. Сергеич ошибки других тренеров исправляет. А Витька у них партнёром по игре.
- А Юлька, из-за которой он бучу у ДК устроил, в артистки собралась, - вставила Вера Пална, - Не пара он ей.
- Чего й то не пара? - возражает подружке Семёновна.
- Юлька теперь столичной штучкой заделается. Много ль наших после институтов домой вернулось. То-то. Зачем артистке-Юльке какой-то деревенский Витька?
- Он, может, тоже отсюда сорвётся. Ждёт ведь вызова из Германии. Говорят, и в Швейцарии с теннисистами не густо. Сулились и туда пригласить. Сама слышала, как Сергеич об этом говорил. Улетит отсюда соколик, вот увидишь. Так взлетит, что Юльке за счастье рядом с ним побыть будет. Ещё сама побегает за Витькой. Это она ему не пара.
Вера Пална машет на подружку:
- Это ты в своих романах счастливые концы выводи. А реальная жизнь больше на пакости и подлянки горазда.
- Какие романы? - настораживаюсь я.
Вера Пална озаряется улыбкой стукача:
- Она ещё тебе не похвасталась? Семённа наша - писательница, самая настоящая, без дураков.
- Хватит тебе, - пытается окоротить её моя хозяйка.
Но ту не так-то просто заставить замолчать:
- Чего хватит? Не надо мне рот затыкать. Я правду говорю. Она классные книжки пишет, и за себя, и за тех парней. Попроси и тебя научит.
С изумлением гляжу на свою хозяйку. Вот это новость! Я на постое у настоящей писательницы. Кто бы мог подумать? Надо будет родителям сказать. Глядишь и меня в своих романах каким-нибудь боком опишет, увековечит, так сказать. Ну, дела... И судя по тому, что сегодня наговорила подружка моей хозяйки, удивляться мне здесь ещё долго. В Царёво и вправду талант на гении сидит и вундеркиндом погоняет. Когда мы затемно возвращаемся домой, спрашиваю об этом Ольгу Семёновну.