Обитель Апельсинового Дерева

Венц, кивнув ей, покинула галерею. Эда ушла в противоположную сторону.

Вольно было Венц подшучивать над Комбом, но в действительности Ночной Ястреб ничего не упускал. Эде не верилось, что он до сих пор не нашел хозяина наемных убийц.

Она замедлила шаг, наткнувшись на новую мысль. Ей впервые пришло в голову, что за покушениями мог стоять сам Комб. У него для этого были все возможности. Он мог незаметно провести людей во дворец, так же как выметал из него других. Он же занимался и допросом выживших убийц. И избавлялся от них.

У Комба не было причин желать смерти Сабран. Он был из потомков Святого Союза, его власть зависела от дома Беретнет… но что, если он надеялся приобрести еще больше власти после падения королевы? Если Сабран умрет бездетной, народ одолеют страхи перед пришествием Безымянного. Волна смятения могла бы вознести Ночного Ястреба.

Однако до сих пор ни один убийца не справился со своей работой. Здесь Эда не видела его руки. Да и не верилось ей, что он осмелится обезглавить Инис, лишив его дома Беретнет. Повелитель шпионов действовал иначе – он ничего не оставлял на волю случая.

И тут, на полпути к саду Солнечных Часов, ее осенило.

Что, если покушения и не задумывались удачными?

Она мысленно перебирала обстоятельства каждого. Все головорезы так или иначе выдавали себя. Даже последний не спешил убивать. Тянул время.

В этом, пожалуй, угадывался Комб. Если он имел в виду не убить Сабран, а подчинить ее. Напомнить, что она смертна и необходим наследник. Напугать так, чтобы она приняла Льевелина. Это укладывалось в его обычай устраивать придворную жизнь по своему усмотрению.

А вот Эда оказалась для него неожиданностью. Она останавливала головорезов, не позволяла им подобраться настолько близко, чтобы напугать Сабран. Должно быть, потому он и дал последнему ключ от потайной лестницы. С ним убийца сумел пробраться до самого порога главной опочивальни.

Эда позволила себе улыбнуться. Неудивительно, что Комбу так хотелось отыскать безымянного защитника. Если ее догадка верна, она убивала его наемников.

Конечно, все это домыслы. Доказательств не было, как не было и доказательств, что Лота удалил Комб. Но нутром Эда чуяла, что стоит на верном пути.

Брак с Льевелином казался делом решенным. Комб мог быть доволен. Если новых убийц не появится, значит чутье ее не обмануло, и Сабран в безопасности, пока не станет снова противоречить Комбу. А уж тогда Ночной Ястреб опять расправит над троном свои темные крылья.

Эда намеревалась их подрезать. Ей бы только найти доказательства – и удобный случай.

Стекались все новые гости. Семьи герцогов Духа. Странствующие рыцари, которые боролись с мелкими преступлениями по всему Инису и иной раз добывали себе славу. Священнослужители в ризах с подобранными рукавами. Бароны и баронеты. Мэры и члены магистратов.

Скоро начали прибывать долгожданные посланцы Хрота. Король Раунус из дома Храустр прислал на помолвку высокородных свидетелей. Сабран приняла их с неподдельной теплотой. Скоро по всему дворцу зазвенели песни и смех северян.

В недавние времена среди гостей оказались бы и искалинцы. Эда хорошо помнила последний визит представителей дома Веталда, когда донмата Мароса прибыла на празднование тысячелетия правления Беретнетов. Их отсутствие напоминало о том, как ненадежно будущее.

В день прибытия в Аскалонский дворец Обрехта Льевелина в палате приемов толпились важнейшие из придворных и гостей двора. Совет Добродетелей собрался почти в полном составе. Арбелла Гленн оправилась от болезни – к немалому сожалению честолюбивых дам – и стояла сейчас справа от трона.

Арбелла и в лучшие времена выглядела хрупкой. Глаза у нее слезились, пальцы были искалечены вышивальной иглой. А сегодня Эда не сомневалась, что ей рано было вставать. Правда, старая дама улыбалась королеве с материнской гордостью, но крылась в ней какая-то тихая грусть.

Вообще же зал гудел как улей. Сабран ожидала нареченного, стоя перед троном в окружении шести герцогов Духа, блиставших отделкой плащей и ливрейных воротников. Сама она оделась в простое платье из багряного бархата с атласом, достойно оттенявшее водопад ее черных как ночь волос. Ни оборок, ни драгоценностей. Эда разглядывала ее со своего места среди других камеристок.

В таком наряде Сабран была прекрасна, как никогда. Инисцы, как видно, верили, что ее красота – в богатых одеждах, но богатство лишь скрывало красоту королевы.

Сабран перехватила ее взгляд. Эда отвела глаза.

– Где же твои родители? – обратилась она к стоявшей справа Маргрет.

– Сослались на папино нездоровье, но я думаю, мама просто не желает видеть Комба, – прикрываясь павлиньим веером, ответила Маргрет. – Он в письме уверял маму, что Лот своей волей отправился в Карскаро. Она наверняка заподозрила иное.

Дама Аннес Исток состояла когда-то при опочивальне королевы Розариан.

– Ей ли не знать дворцовых интриг?

– Она знает лучше многих. Я вижу, хозяйки Медового Ручья тоже нет. – Маргрет покачала головой. – Бедный Кит.