Обезьяны

С некоторых пор означенная мысль неотступно преследовала его. Хотя неортодоксальные терапевтические методы Буснера в целом работали эффективно — Саймон в значительной мере примирился с проявлениями своей шимпанзеческой сути, научился приспосабливаться к своему новому телу и миру, — экс-художник никак не мог избавиться от необоримой ностальгии. Воспоминания о своих сексуальных способностях в бытность человеком, о теле Сары и более всего о Саймоне-младшем оставались ясными, четкими и никуда не желали уползать, В этом перевернутом с задних лап на голову мире Саймон находил опору только в одном факте — в том, что у него трое детенышей. Если бы только найти невесть куда девшегося детеныша! Возможно, тогда бы он нащупал кольцо, дернув за которое, раскрыл бы парашют и опустился обратно, в гладкий, безволосый мир.

Увидев, о чем жестикулирует Саймон, Хамбл поднял брови. Буснер распоказал ему про состояние Саймона по видеофону, когда сообщал о визите, так что натуралист приготовился к атрофии конечностей, к удивительной последовательности психоза и к исключительной настойчивости, с которой Саймон объявлял себя человеком, но тут было нечто новое. Хамбл сложил пальцы домиком и показал:

— Как вам будет угодно, Саймон. Что же, верно, я видел диких людей «грррннн» в дикой природе. — Он снова безошибочно снял с полки нужный предмет — на сей раз человеческий череп — и передал Саймону; тот не выпускал его из лап на всем протяжении последовавшего обмена жестами. — Вы совершенно правы, предполагая, что их поведение значительно отличается от поведения людей, содержащихся в неволе. Но услуга за услугу: я распокажу вам про свой опыт общения с дикими людьми, а вы в отзнак распокажете мне про то, как вы понимаете природу человека. Мне особенно интересно, как у людей обстоит с сексом «хуууу».

Хамбл коснулся самого больного места в воспоминаниях художника, и Саймон, хотя и старался по возможности следить за жестами натуралиста, оставался жутко напуган перспективой распоказывать про свои плотские дела.

— Итак, — начал Хамбл, — в прошлом году я провел шесть месяцев в Конго и, хотя специально не занимался изучением диких людей, мне случалось их видеть «гррруннн». Я четверенькал по экваториальным лесам в компании местных жителей-бонобо. Мы не забредали слишком глубоко, ограничиваясь «хууу» опушкой, где деревьев не так много. Бонобо в основном прыгали с ветки на ветку, а я находил более удобным четверенькать. Как-то раз мы спустились в широкую, но неглубокую речную долину и увидели на противоположном берегу целую стаю людей «хуууу». Их было очень-очень много.

— Вам, значит, стало страшно «хуууу»? — спросил Саймон.

— «Вррааа!» Еще бы! Сотня с лишним особей стояли меж деревьев как армия каких-нибудь зомби. Поэтому местные так их и боятся — люди всегда передвигаются очень большими группами и, если встречают небольшую компанию бонобо, могут разорвать их на куски за счет элементарного численного превосходства. Как бы то ни было «грррннн», наша группа немедленно остановилась, мы стали плотным кругом и принялись ждать, что будут делать люди. Нас разделяли примерно пятьсот восемьдесят три с половиной метра, но даже с такого расстояния мы отчетливо слышали, как они жестикулируют своими странными, низкими вокализациями, даже прибегают к грубым жестам. Судя по всему, мы вычетверенькали к месту, где они спят, — в лесу виднелись грубые постройки…

— Они строят себе укрытия на ночь «хуууу»?

— Именно так «гррннн». Дикие люди страдают чем-то вроде агорафобии, не выносят, когда у них нет крыши над головой. Ну да ладно. Через некоторое время стая, видимо, приняла какое-то решение. Я увидел, как крупный самец, явно вожак, пугающего вида, с гигантской гривой, показал, что им нужно разделиться на две группы и взять нас в клещи. Вы спросите, а как же река «хууу»? Открою вам страшную тайну: люди совершенно не боятся воды, иные даже плавать умеют! Так что можете себе вообразить, как мы «хуууу» перепугались.

Саймон не слишком внимательно следил за пальцами Хамбла, перед глазами у него роились собственные воспоминания, как тени в плохо освещенном переулке. Вдобавок его отвлекали уханья детенышей Хамбла, которые бегали туда-сюда по дому, — эти звуки болезненно напоминали Саймону о его собственных детенышах. Но сейчас, видя, что Хамбл опустил лапы, Саймон машинально вскинул свои:

— И что же вы сделали «хуууу»?

— Мы направились к реке, лая и ухая что есть мочи. Бонобо прихватили с собой ружья — фантастически старые, можно показать, не ружья, а пищали», — но они неустанно раз за разом прочищали стволы, заряжали и стреляли в воздух. Это произвело «ггрррн» желаемый эффект — стая людей отступила, а мы направились восвояси. В общем, повезло — могли остаться там навсегда.

— «Хууууу?» — Саймон резко выпрямился в кресле, тряхнул головой. — Неужели вы хотите показать, что дикие люди обладают настоящей способностью мыслить сознательно «хуууу»?