Обет колдуньи

Это был Лотор. Она потянулась внутрь меча, заставляя его вернуться, навязывая свою волю. Он сопротивлялся и чуть не вывихнул ей руку. Келейос сделала выпад, показав незащищённый живот, и тут же перекувырнулась за дыбу, а золотой клинок глубоко впился в дерево. Келейос вскочила, готовая к атаке, и услышала жужжащее шипение и мерзкий вопль. Выглянув осторожно из-за дыбы, она увидела Лотора с выставленным вперёд топором. С его конца с треском слетали зазубренные молнии и пригвождали к стене демонскую богиню. Она извивалась, излучая жар и свет.

Лотор опустил оружие, и свет пропал. Демоница рухнула на пол и стала исчезать, проворчав:

– Я тебе это запомню, чёрный целитель, и тебе, полуэльфийка. И пропала вместе с мечом. – Пойдёмте быстрее, сейчас другие придут, – сказал Лотор. – Не знаю, сколько времени ей потребуется, чтобы собрать силы для нового нападения. Два дня, если нам повезёт.

Тобин не мог нападать на демонов, поскольку не имел магического оружия. И магия богини демонов оказалась для него слишком сильной, как когда-то для Габела. Он прошептал:

– Так вот она какая, Элвинна. Теперь я знаю, что мои приятели в Мелтаане врали: не спали они с такой никогда.

– Смерть Харкии задержит погоню, – сказала Келейос. – Она всегда ревниво оберегала свою власть, и какое-то время демоны будут дезорганизованы. Нам надо убраться с острова раньше, чем они найдут нового вожака.

С этим никто не спорил. Она повела их прочь, зная расположение коридоров, но потребовала, чтобы Лотор держал Габела под присмотром. Тобин почувствовал себя оскорблённым: – Почему чёрный целитель, а не я? – Потому что, если Габел попробует нас предать, я хочу, чтобы он был убит на месте. Ты, дорогой мой Тобин, не убьёшь человека просто потому, что я так сказала. Лотор – убьёт.

Раздался звук медных колокольчиков, чуть не в лад, и появился маленький зелёный демон. – Я предупреждал тебя, госпожа, я ведь говорил. Келейос взглянула на присевшего демона: – Да, Грогх, ты говорил. Пойдём. Пользуясь знаниями Алхарзора, Келейос выбирала дорогу по покрытым толстой пылью коридорам. Взятые в казематах факелы горели в спёртом воздухе коптящим пламенем. Они пришли к развилке трех туннелей. По центральному уходила цепочка следов. Келейос наклонилась, промеряя рукой ширину следа.

– Человек, в мягкой обуви, возможно – женщина.

– Харкия? – спросил Эроар. – Слишком свежие. – Она поднялась, стряхивая с рук пыль. – Нам нужно идти налево.

– А что, если мы потом встретим то, что там в среднем коридоре? – спросил Габел.

– Тогда так тому и быть, Габел, но гоняться за приключениями не будем.

Они пошли в темноту. Наконец факелы зашевелило дыхание ветра, и Келейос жестом приказала загасить их. Прижавшись возле выхода, она выглянула в большую пещеру. Выход из пещеры горел ярким солнечным светом, так что гончих Верма можно было не бояться. Возле выхода свернулся золотой червь. Келейос никогда не видела таких огромных чешуек: каждая размером с учебный щит рыцаря. Червь был так велик, что глазом не охватить сразу. Келейос шепнула: – Как вы прошли мимо этой штуки? – Дружелюбие, – был ответ. – Пусть подойдёт сюда Эроар. Человек-дракон подошёл и прижался к стене возле Келейос: – Да.

– Как нам мимо этого пробраться? – Сдержав обещание, вылечить заражённый глаз. – Я ещё никогда не видела такого огромного червя, – сказала Келейос с коротким вздохом. – Ты с ним поговори, Эроар, а Я помогу тебе в лечении.

Эроар оставил группу и вышел в пещеру. Он, казалось, взорвался вверх и наружу и снова стал драконом. Это был могучий зверь, живая гора сапфира и эбенового дерева, но рядом с золотым червём он выглядел карликом.

Червь зашевелился и поднял на него глаз. Обод чёрного глаза опух, и из угла сочился молочный гной.

Стойло червя не было ничем оборудовано – голый камень и было очень грязным.

Келейос разозлилась: как кто-то мог так обращаться с разумным существом! И чуть не хихикнула – такая это была мелочь по сравнению со всем тем, что сделала Харкия.

Червь поднял массивную, обрамлённую бахромой голову – взглянул здоровым глазом и обнюхал Эроара. Минуту они говорили по-драконьи. Затем Эроар повернулся и движением хвоста в синей чешуе пригласил выйти остальных.

Габел было попятился. Лотор его толкнул, и тот, кувыркаясь, свалился с пологой кручи к ногам Эроара. Дракон зашипел на него, и глубокий голос сказал:

– Для тебя я могу и нарушить своё правило, мелтааниец.

– Какое правило? – дрожа, спросил тот. Ответила Келейос:

– Эроар положил за правило никогда не есть людей. – Она посмотрела на него как бы издали. – Поаккуратней, Себялюбец, а то умрёшь так или иначе.

После недолгих уговоров червь склонил к Келейос массивную голову. Та велела маленькому зеленому демону:

– Грогх, принеси мне тёплой воды и чистых тряпок.

Тот радостно кивнул и исчез. Келейос заметила, что Габел морщится.

– Что тебе не нравится. Себялюбец? – Мы рискуем свободой для лечения какого-то червяка. – Мы дали слово. – Ну и что? – пожал он плечами. – Конечно, тебе не понять, что значит данное слово.

– Нет, полукровка, я понимаю только, что значит самосохранение.