Обещанный (СИ)

От одного имени его брата меня начало тошнить. Я посмотрела в глаза Артёма, которые выглядели в точности как глаза парня, которого я любила минуту назад. А сейчас? Сейчас я была не уверена, что когда-либо знала его. А могла ли я любить того, кого не знала? Могла ли я любить кого-то своим сломанным сердцем?

— Я обещала тебе, — просто сказала я. — И если сейчас ты не уйдёшь, то я возьму свои слова обратно.

Артём с сомнением смотрел на меня.

Он выбирал. Оставить меня с тем, что сделает мне больно, и быть моим другом или защитить меня от боли, но потерять меня навсегда. Пожалуйста, будь эгоистом.

— Не заставляй меня сожалеть о том, что я доверяла тебе, — прошептала я, глядя в его глаза.

Я знала, что это не честно. Не честно было давить на это. Но все они сыграли со мной не честно.

Артём перевёл взгляд на стоящую позади меня Катю и медленно кивнул, потянув Арину за руку. Девушка сначала пыталась сопротивляться, но не сказала мне ни слова, и сделала так, как просил её Артём.

А я просто не смотрела на неё. Мне было всё равно, что ей жаль. Мне было все равно, что сейчас она бы поступила по другому, потому что изменить что-то было уже не возможно. Мне не было жаль, мне было просто больно.

— Знаешь откуда я знала, что он будет моим? — спросила Катя, пока я стояла к ней спиной, не до конца осознав, что потеряла в это мгновение. — Потому что он всегда приходил ко мне. Ты знаешь историю про сестру Вадима? — девушка слегка рассмеялась. — Наверняка знаешь.

Мои ноги слегка тряслись, сердце сильно билось, но словно не в груди, а где-то выше, от чего ком стоял в моём горле, грозясь вырваться слезами. Но я была сильнее. Достаточно сильной, что не заплакать, но недостаточной, чтобы прекратить это мучение и уйти, не дослушав до конца. Отказываться от того, что приносит тебе боль — признак силы, а я была слабой девочкой со сломанным сердцем.

— Она была моей подругой, — продолжила Катя, я слышала, как она ходит взад-вперёд, стуча дизайнерскими туфлями о не менее дорогой пол коридора, — но как жаль, что мы полюбили одного парня. Её счастье, что Марату всегда нравились серые овечки.

Я наконец набралась смелости и развернулась, чтобы посмотреть ей в глаза. Я не видела в них ничего, она даже не пыталась сделать вид, что ей жаль. Она открыто забавлялась чужой болью.

— Нет, прошу прощения, — слегка улыбнулась она, приподняв бровь, — ему всегда нравилось встречаться с ними, а спать с другими. Кристина любила Марата, своей чистой, искренней и наивной любовью. Но такие как он не заслуживают любви. А она была беременная от него, — спокойно сказала Катя, когда моё сердце перестало совсем биться от ужаса, — она пришла сообщить ему эту радостную новость, но застала нас вместе. Это так глупо, мы с ним спали с начала их отношений, но узнала она всё именно в этот момент. Девушка с горя порезала себе вены. Дурочка выжила, но вот ребёнка своего она убила. Как жаль, как жаль, Марат мог стать хорошим отцом.

Ребёнок? Маленький ребёнок, живший в теле маленькой девушки. Ребёнок Марата. Ребёнок, которого убил Марат. Не девушка, нет! Марат.

Моё тело трясло как в ознобе.

— И вчера Марату надо было лишь остаться без твоего внимания, чтобы он снова встал на истинный путь. Я и забыла, как он хорошо целуется.

По моим щекам текли уже ни чем не сдерживаемые слёзы. Я плакала за себя, за эту девушку, за её малыша. Я плакала за всех, кого предавали, и не могла остановиться.

— Надеюсь в следующий раз ты будешь осторожнее, — закончила наконец Катя.

Следующий раз? Я вряд ли доверилась бы кому-то в следующей жизни, а она говорит про следующий раз.

Я хотела её ударить. Правда хотела. Но это бы не заставило чувствовать её хоть каплю той боли, что в этот момент чувствовала я.

Я молча смотрела на неё, а потом просто развернулась и пошла. Я шла чувствуя, что могу пройти много километров пешком. В моём теле было так много силы, в моей душе её не было совсем.

У самого входа я встретилась с ним. Я думала это будет больно. Но ошибалась. Больнее, чем мне было, уже не могло стать.

— Влада, — прошептал он, когда я молча прошла мимо него.

Я не хотела говорить. Я хотела просто идти.

Мы шли маленькими шажками в сторону счастья, но вдруг под моими ногами провалилась земля. И вот я уже летела в обрыв, из которого нет выхода. Никто не мог достать меня от туда. Даже я сама.

— Пожалуйста, малышка, — попросил он снова, его голос звучал так печально, что в какой-то момент мне стало жалко его. А потом я вспомнила про маленького ребёнка, у которого точно бы были его большие глаза.

Вот кто на самом деле заслужил моей жалости.

Я резко развернулась.

— Закрой рот, — спокойно ответила я, — никогда больше не называй меня так.

Марат шагнул ко мне на встречу, его взгляд бегал по моему лицу, пытаясь найти понимания, но не нашёл.

— Что бы она не сказала, это бред, — прошептал он.

— Что бред? — снова крикнула я. — Ты не спал с Катей? — тишина. — Ты не спал с ней, когда встречался с другой девушкой? — тишина. — Она не была беременна?