Обещания, которые мы собирались сдержать

Я не хочу раскрывать то, что не является моей историей, но я предлагаю ему отрывистый кивок в ответ.

Из Уита вырывается неровный вздох, и он смотрит вдаль, его челюсть работает. — Я ненавижу это.

— Я тоже.

— Саммер рассказала мне кусочки своих разговоров с Сильви, когда мы все были в старших классах, и мы пришли к собственным выводам, хотя мне было трудно их понять. Зачем нашей матери пытаться причинить ей боль? Почему она намеренно держала мою сестру больной? Потом Саммер начала присылать мне ссылки на статьи о Мюнхгаузене по доверенности, и, прочитав их, я понял, что это очень похоже на отношения моей матери с Сильви, — объясняет Уит, его голос понижен.

— Это жестокое обращение с детьми. — Я провел собственное исследование, и то, что я прочитал, вызвало у меня отвращение. — Твоя мать — абьюзер.

— Я никогда не замечал. Не тогда, когда я был младше. Не совсем. — Он смотрит вдаль. — Я должен был знать. Я должен был что — то сделать.

— Мы были детьми. Что ты мог сделать?

— Я не знаю. Я должна был поговорить с отцом. Я должен был помочь сестре. — Он качает головой. — Я чувствую себя виноватым.

— Не надо. Она ни в чем тебя не винит. Это вина твоей матери, и никого другого.

— Именно поэтому мы не позволяем ей проводить время наедине с Августом. — Выражение лица Уита слегка побледнело. — Я никогда не смогу простить себе, если с ним что — то случится, пока он находится под ее присмотром.

— Я думаю, так лучше, — соглашаюсь я.

Официант появляется с нашими напитками и принимает наш заказ. Когда он уходит, и мы выпиваем по несколько глотков, я решаю быть полностью честым со своим лучшим другом.

— Я хочу жениться на Сильви.

Уит едва скрывает улыбку, кривящую его губы. — Я так и предполагал.

— Я хочу попросить ее выйти за меня замуж в ближайшее время, но я не знаю, не тороплю ли я события. — Я чувствую себя идиотом, даже признаваясь ему в этом.

— Вы двое танцуете вокруг этого уже много лет. Я не думаю, что ты торопишь события. — Его слова мгновенно развеивают мое беспокойство.

В основном.

— Она все еще вдова в глазах общественности, — напомнил я ему. — Мы должны это учитывать.

— Пожалуйста. Этот брак едва состоялся. И она была вынуждена сделать это.

— Твоя мать.

Еще один вздох покидает моего друга, и он медленно качает головой. — Моей матери нужна помощь. С ней что — то не так, и, похоже, ей не становится лучше.

— Она одержима Сильви. — Я видел текстовые сообщения от ее мамы на старом телефоне — мы смогли просмотреть сообщения в ее iCloud. Они не были нормальными. Даже близко нет. — В нездоровой манере.

— Это вежливый способ сказать, что наша мать сошла с ума. — Уит берет свой стакан и осушает его. — Я поговорю с ней.

— Правда? — Я вскидываю бровь.

Он кивает. — Я не знаю другого способа затронуть эту тему, кроме как прямо сказать об этом. Этой женщине нужно посмотреть правде в глаза — то, что она делала с Сильви на протяжении многих лет, неправильно. Моя мать всегда грелась вниманием, а мой отец редко давал ей его. Как будто он знал, что она преуспевает в этом, и не хотел видеть ее преуспевающей.

Их брак был разрушен, но я не утруждаю себя говорить об этом. Уит и так знает.

— Я думаю, не использовала ли она так называемую болезнь Сильви как способ привлечь к себе внимание. От моего отца, семьи, врачей. Я не знаю. Очевидно, ей нужна помощь. Психотерапевт. Лицензированный психиатр, все равно. Возможно, ей нужно принимать лекарства.

— Все это следует рассмотреть, — говорю я.

— Я согласен. — . Он изучает меня на мгновение. — А что насчет Сильви? Она все еще не пришла в себя из — за этого? Нужно ли ей обратиться к психотерапевту? Принять лекарства?

— Возможно, — говорю я. — Хотя я не хочу отвечать за нее.

— Это нужно обсудить с ней. Я знаю, что она уже проходила терапию. А еще она принимала кучу таблеток на протяжении многих лет. Различные лекарства, которые, казалось, никогда не помогали.

— Я не думаю, что это легко — быть Сильви Ланкастер, — заметила я. — Она борется с этим больше всего.

Тоскливое выражение на лице Уита обнадеживает. Это значит, что он заботится о своей сестре. — Я знаю. Быть Ланкастером вообще нелегко.

— У богатых тоже есть проблемы, — говорю я, поднимая свой бокал в его сторону.

Он поднимает свой пустой бокал, соприкасаясь с моим. — Действительно.

Глава 29

Сильви

Прошло несколько недель после чаепития. С тех пор, как моя мама явилась без приглашения и напугала меня до смерти. С тех пор я прячусь в квартире Спенсера, сопровождая его только когда мы идем куда — нибудь поесть, но даже тогда мы обычно берем еду на вынос и в итоге остаемся дома. Если кто — то хочет меня увидеть, он должен прийти в квартиру.

Я не выхожу на улицу одна. Она знает, где я нахожусь. Она может задерживаться, прятаться неподалеку, когда я выхожу из здания, готовая наброситься в тот момент, когда я окажусь достаточно далеко от швейцаров и всех остальных, кто потенциально может меня спасти.