Обещай мне

Перед отъездом Корт сообщил Филиппе, что решил оставить Стэнли Томпкинсона. Он вынужден был признать, что причиной развала поместий было не воровстве и даже не отсутствие опыта. Как команда судна нуждается в капитане, так и управляющие, как бы толковы они ни были, нуждаются в хозяине. Филиппа была бесконечно обрадована этой новостью.

В первую неделю сентября Филиппа, Кит и обе титулованные вдовы благополучно прибыли в Лондон. В столице как раз начинался малый светский сезон. Встретившись после недельной разлуки в доме леди Гарриэт на Кавендиш-сквер, Корт и Филиппа обсудили предстоящий брак. Филиппа настаивала, чтобы оглашение было отложено: молва неминуемо возложит на нее вину за расторгнутую помолвку с Клер. Нужно пощадить самолюбие бывшей невесты Корта.

– Начинается сезон, и бедняжка сможет подыскать себе другого жениха, – уговаривала она Корта. – Ну и что же, что пока желающих не видно? Просто нужно дать ей время. Вот увидишь, прежде всего это будет лучше для нас.

Она стояла у окна, сквозь которое лился в комнату золотистый свет ранней осени. Корт не помнил, чтобы когда-нибудь прежде Филиппа выглядела такой счастливой. Элегантное домашнее платье цвета гиацинтов подчеркивало необычный цвет ее глаз. В неглубоком вырезе поблескивал золотой медальон, когда-то свадебный подарок, а теперь – знак воссоединения. Корт во второй раз торжественно возложил его на шею Филиппы. Это было в утро ее отъезда из Уорбек-Кастла в Сэндхерст-Холл.

– Значит, я должен ждать, пока Клер Броунлоу заарканит очередного глупца? – саркастически осведомился Корт. – Нет уж, я отказываюсь ставить наш брак в зависимость от этого. А если она засидится в девицах лет до сорока? Как ни наивны порой лондонские джентльмены, все же среди них не много таких олухов, как твой покорный слуга.

– Нет явления более редкого, чем джентльмен, смиренно признающий за собой недостаток ума, – заметила Филиппа со смехом.

Корт немедленно схватил ее в объятия и осыпал поцелуями.

– Корт, Корт! Я не предлагаю ждать, пока Клер Броунлоу произнесет брачный обет. С нас вполне будет достаточно ее обручения… или хотя бы какого-нибудь громкого скандала, который займет сплетников настолько, что им будет не до нас.

– А вот это здравая мысль. Насколько я знаю лондонский свет, очередной громкий скандал разразится не позже, чем через неделю.

– Милый, давай поговорим серьезно, – попросила Филиппа, перестав улыбаться. – Подождем хотя бы до бала у леди Гарриэт. Она собралась пригласить весь свет, хотя я и пыталась отговорить ее от этого. Знаешь, что она сказала мне? Что для нее важны лишь несколько знатных гостей, а остальные могут и не являться. Боже мой, она сама не знает, что делает! Да ведь самые знатные как раз и не придут!

– Это почему же? – спокойно осведомился Корт, снова заключив ее в объятия. – Все, кого пригласила твоя напористая свекровь, появятся. Вот увидишь, в гостях недостатка не будет. А если ты позволишь объявить о нашем предстоящем браке, то окажешься под моей защитой и покровительством. У меня не много друзей, зато влиятельных знакомых и деловых партнеров хватает. Да и среди моих недругов найдутся такие, кто придет из опасения рассердить меня отказом.

– Семья Броунлоу тоже имеет обширные связи, – возразила Филиппа, не желая сдаваться. – Если ты объявишь о своем намерении вступить со мной в брак даже раньше срока, когда-то назначенного для вашей с Клер свадьбы, найдется немало желающих выказать мне свое возмущение. Корт, пойми, у меня не настолько крепкие нервы, чтобы хладнокровно выдержать это. После случая в «Рокингемском аббатстве» мне и без того будет непросто появиться на балу. Прошу, подождем еще немного.

– Хорошо, подождем месяц, – заявил Корт безапелляционно. Неожиданная мысль вдруг пришла ему в голову, заставив широко улыбнуться. – Я могу подождать и дольше, если ты согласишься сегодня же перебраться в Уорбек-Хаус. Это будет вполне безобидно, если леди Августа согласится играть роль дуэньи.

– Из твой бабушки не вышло бы худшей дуэньи, будь она глухой, слепой и прикованной к креслу, – насмешливо воскликнула Филиппа. – Может быть, ты станешь утверждать, что она ничего не знала о нашей идиллии в Галлс-Нест? А как простодушно она моргала глазами на следующее утро после твоего возвращения в Уорбек-Кастл! Никогда не поверю, что она считает тебя скромником. Как по-твоему, почему на другой день за завтраком, когда Кит еще спал, она не отрывала взгляда от окна? Уж не потому ли, что ты бессовестно гладил под столом мои ноги?

– Я никогда бессовестно не гладил тебя! – возмутился Корт.

– Да неужто? Тогда что ты делаешь сейчас?

– Прикасаюсь, и только.

Удобно расположившись в коляске, Корт тронул упряжку гнедых. При этом он улыбался и был в самом приятном расположении духа. Да и как могло быть иначе?