О возвращении забыть

Но, видимо, кончилась тушенка или сбился озорной настрой — женщина вздохнула, намеренно подольше и смачнее облизывая губы, и отбросила в траву пустую банку. Обтерла нож, убрала. Выпила из фляжки воды, повернулась боком к сталкеру и заговорила:

— Тагил, нас и вывести надо будет тоже. Подождешь денёк? Договоримся, а?

— Опс.

— Чё нас выводить, чай, не дети?! — удивился Кот, зыркая на женщину и сталкера. — Сами дойдем, я путь запомнил. А?

— Бандиты, химера, китайцы, тащить груз — тоже все на тебе будет? Всё сам осилишь, дорогуша? — вопросом ответила Герда, даже не обращая внимания на предложения товарища, а пристально изучая мимику сталкера, пытаясь понять, что он сейчас думает, что гоняет, чем живет.

— Я грузчиком не нанимался. Вовка тоже. Химеру второй раз так не проведешь, — медленно проговорил Тагил, докуривая папиросу.

— Ясно. Ну, лады, сталкер! Нет, так нет. Умолять не стану — поищем кого-то более сговорчивого! — Герда играла, проверяла.

Она сняла бандану, поправляя волосы, снова стала надевать косынку. Тагил пожал плечами, затушил окурок, поднял банку, выброшенную женщиной:

— Не оставляйте следов, господа туристы! Вычислят махом.

— Так ночь же почти уже, какие следы?! — опять напомнил о себе Роман.

— Ядрён батон, слышь, ты, умник?! Смотри и запоминай, — с этими словами Тагил бросил пустую банку метра на три в сторону, — видишь её?

— Ну да, — шепнул очкарик, конфузясь в очередной раз, — блестит.

— Вот-вот. Ночью многое видно, несмотря на темень. Плюс она щас сожрала тушенку, а это запах мяса. Нож вытерла о штанину, пальцы в жире. Да от нее хавчиком полкилометра нести еще будет! Тут любой мутант пристроится в кильватер, мля! Еще есть вопросы или предложения?

Тишина была ему ответом.

— Всё, покурили, пожрали, языками покалякали — теперь подъём. Пока не спустилась ночь, дойдем до укрытия — и спать до утра. Завтра трудный день будет, чую! Сегодня прогулка была, да и только! И окурки замаскировать живо! Все, пошли.

Попутчики засуетились, готовясь к выходу, пряча следы перекура. Только Герда хмыкнула и тихо шепнула почти в затылок Тагилу:

— Не пожрали, сталкер, а покушали!

Проводник цыкнул и пошел первым. За ним поплелись остальные, причем женщина тщательно вытирала на ходу губы, пальцы и бедро, внемля замечанию профессионала.

Четыре фигуры скрылись в темноте парка, слегка освещаемого аномальными воздушными всполохами и слабо пробивающейся сквозь тучи луной. Следов на старом асфальте не осталось, только отливала жестяным блеском банка из-под тушенки, лежащая в траве в стороне от дорожки.

***

Прозвище Бодайбо к сталкеру прилипло ещё пару десятков лет назад, до Зоны. Он тогда нанялся в старательскую артель "Саха" дизелистом, работал вахтами. Сезон золотодобычи короткий — с мая по октябрь, у некоторых специалистов типа его — месяцем раньше и позже, так как нужно приезжать раньше всех — с геологом и мастером настраивать драгу к летней работе. После октября — демонтаж. И на зиму до апреля — лафа-а! На Большую землю. С карточкой, на счету которой пол-лимона. Но и судьба золотодобытчика — атас! Непогода, комары с мошкой, отсутствие нормального быта и при этом тяжелая работа с насосами и в дизельной, где всегда что-нибудь ломается, а мастер орёт словно медведь-шатун по тайге. Начальник артели ваще царь и бог — и премией одарить может, и кулаком по морде, если план срываешь или портачишь со своим железом.

Вкалывал в районе "Золотого треугольника" — Бодайбо — Алдан — Олёкма. Девять лет бобылем, без семьи, без дома, черствея душой и старея телом. Прокуренный, закодированный три раза от проклятой водки, отчаявшийся и уставший больше морально, чем физически, Бодайбо, как его прозвали местные друганы по артели и якуты, решил покончить со всем этим одним махом. Как-то знакомый поведал о таинственной территории под Чернобылем, где "поле дураков", романтика и адреналин, что полностью завладело его разумом. Он собрал пожитки и с товарищем рванул на Украину. Так Бодайбо стал сталкером, причём неплохим, на счету которого в Киеве, в отличие от скоропостижно погибшего товарища, имелась неплохая сумма, а благодаря навыкам и знаниям, полученным ещё со времён таёжных "туров", авторитет и слава его в Зоне росли.

Уже здесь он сдружился с Тагилом, вместе излазили Зону вдоль и поперёк, позже появился пацан, которого отец привёз с Большой земли для становления личности. Общие дела у Бодайбо с Тагилом случались редко, в основном Полтора бродили одни, но если они нуждались в прикрытии, а на кону маячили хорошие бонусы, то Тагил звал в помощь товарища. Либо Бодайбо просил их составить компанию. Часто приходилось выступать в роли проводников, но заказы на артефакты или органы мутантов тоже появлялись нередко.