О воображении

Формально-бюрократический, лишенный воображения тип интеллекта как раз отличается тем, что реальной жизни во всей ее полноте, красочности и сложности он воспринимать органически не способен. Он видит в окружающем мире только то, что ему уже известно, то, что «словесно [36] закодировано» в его мозгу. Самостоятельно увидеть в жизни, в реальности что-то новое, что-то такое, что еще не нашло своего выражения во фразе, в формуле, он не умеет. Там же, где власть штампа кончается, он теряется, и чаще всего от действия по строгому штампу, от чисто машинообразного действия, сразу же переходит к действию по чистому произволу.

Живое, культурное воображение обеспечивает умение видеть в реальности, в жизни, в окружающем мире то, что до сих пор еще не сформулировано в словах, в терминах, еще не выражено в формуле учебника, то, что предстоит раскрывать людям.

Оторваться от ближайшего, знакомого, привычного, увидеть общее в единичном или единичное увидеть как частное проявление общего закона — в этом и состоит искусство каждого действительного исследователя, каждого творчески работающего человека. Без развитой силы воображения такого умения не будет.

Когда-то на наших экранах демонстрировался фильм «Жуковский», не очень удачный. Рекомендовать его в качестве «предмета», воспитывающего подлинное чувство красоты, мы не рискнули бы, однако авторы фильма старались проследить фазы творческого процесса, и мы хотим обратиться к этой их попытке использовать кадры давнего фильма как пример, нужный нам.

…Жуковский идет по улице, размышляя о способах расчета наиболее выгодного профиля крыла летательного аппарата. Льет дождь, спешат прохожие… Ученый ничего вокруг не замечает, его мысль поглощена совсем другими видéниями. Сила воображения работает, правда, пока только как «рассеивающая сила»: она позволяет человеку, занятому важным делом, не обращать внимания на впечатления, не имеющие никакого отношения к делу: дождь и людской шум вокруг не мешают ученому держать в поле своего внимания тот образ, который он мысленно — математически — старается обработать, понять.

Мысль мучительно ищет решения, а решения все нет… На секунду Жуковскому приходится отвлечься от проблемы и вспомнить о себе самом, — надо перейти на другую сторону улицы, но по мостовой несется поток дождевой воды. Глаза Жуковского ищут, куда бы наступить, чтобы не промочить ног. В потоке воды валяется кирпич, мешая потоку, заставляя его упругую струю изменять направление, завихряться, крутиться… На лице ученого — напряженное внимание. В чем дело? Ничего не замечал кругом человек, а тут глаза его жадно впились в увиденное, как в интереснейшее, волнующее зрелище.

…Кирпич в обегающей его упругой струе; несутся, проделывая сложный путь, какие-то щепочки. И вот уже не кирпич видит ученый, а [37] геометрическое тело определенной формы в обегающей его струе, и не воды, а вообще упругой среды, ею может быть и вода, и воздух. Вот в представлении ученого слегка изменилась форма кирпича; изменился и характер обтекающих его струй, сместились вихри, направление их давлений на тело…

На лице Жуковского — радость открытия: до сих пор решения не было по той простой причине, что общая идея расчетов была неверна! Думали, что подъемная сила крыла зависит от прямого давления встречной струи воздуха, а дело-то обстоит совсем не так! Значит — нужны совсем иные математические расчеты, совсем иной принцип конструкции крыла!

Найдено главное — верная идея расчетов. Чисто математическая обработка — дело не такое уж сложное, его даже машина сделает. А общую идею поиска и расчетов может найти только внимательный к вещам и обладающий живым воображением человек, зорко видящий факты, умеющий из безбрежного моря впечатлений выделить то, что имеет отношение к делу, к задаче, увидеть то, что ни в каких учебниках еще не описано, не объяснено, не учтено…

А теперь представим себе, что на месте Жуковского оказался бы какой-нибудь его педантичный коллега. Он увидел бы в кирпиче лишь кирпич, ступил бы на него ногой и шагнул через ручей, продолжая размышлять и вычислять в духе неверной, вычитанной им в книгах идеи. И мысль продолжала бы бесплодно вращаться в кругу уже известных идей и уже известных математических формул.

Чтобы увидеть в кирпиче — простом единичном факте — нечто большее, чем просто кирпич (который видят и глаза собаки), увидеть частный, но весьма характерный, наглядный случай проявления общей закономерности, еще неизвестной людям, еще не зафиксированной в учебниках и не обработанной математиками, еще не получившей прав гражданства в царстве научного знания, и нужно было живое, отзывчивое и быстрое воображение — воспитанная способность преобразовывать зрительный образ, изменять его в своей фантазии.