О влиянии Дэвида Боуи на судьбы юных созданий

Внезапно словно цунами проносится, столы дрожат, нас захлестывает волна ликования и криков радости, ужинавшие дамы дружно повскакивали, они обнимаются и целуются в приступе буйного энтузиазма. Размахивая руками, они приплясывают, прыгают и машут кулаками. Я прекратил играть – какой смысл? Коллективная истерия завладела залом, бесконечно повторяется «Мы выиграли!». Кажется они вне себя от счастья, как если бы получили чудесное известие, касающееся их лично. Стелла и официантки обнимают посетительниц. Один я в недоумении. Меня просят сыграть «I Will Survive»[43], я строю из себя идиота, который не знает мелодии, им это не мешает спеть, или, вернее, загубить ее без всякой музыки.

Каждому свои радости.

На следующей неделе были установлены два больших телеэкрана для домашнего кинозала, один между двух окон, позади меня, вместо картины Хоппера, а другой повыше, на панели рядом с баром. Я не сразу понял, для чего они нужны, тем более что весь вечер их не включали и никто не обращал на них внимания. Зато два дня спустя можно было увидеть трансляцию матчей Лиги чемпионов. Я играл до без пяти девять, потом Стелла врубила оба телевизора, попросила меня остановиться, и мне пришлось уйти на технический перерыв. Я был убежден, что в этом исключительно женском обществе поднимется шум протестов против телевизионного вторжения в мирный покой ужина, а некоторые проявят свое недовольство, встав и покинув заведение. Получилось прямо обратное. Никогда у нас еще не было такой радостной и праздничной атмосферы. Мы превратились в зал спортивных зрелищ. Я спросил себя, что я тут делаю, и вышел выкурить сигарету, потому что я не люблю спорт, особенно по телевизору, и ненавижу футбол.

К концу смены я чувствовал себя немного подавленно, Стелла сияла, вечер она сочла сумасшедшим; я не смог удержаться и заметил, что мы стали похожи на ресторан в парке аттракционов.

– Кончай ворчать, у нас выручка подскочила на тридцать процентов! Чего тебе жаловаться, получишь деньги за ничегонеделанье. Кстати, если ты не играешь, а у нас полно народа, может, поможешь немного в баре?

Этим все было сказано.

Я ничего не ответил. Стелла не настаивала. Мир стал другим, раньше нужна была целая жизнь, чтобы заметить изменения, а теперь восемь дней – и готово дело, мне еще и восемнадцати нет, а я даже не почувствовал, куда ветер дует. Сегодня девицы с ума сходят от футбола. Они также помешаны на регби и волейболе и ни за что на свете не пропустят чемпионата Европы по легкой атлетике, Олимпийских игр, чемпионата мира по гандболу, и я наверняка еще что-то забыл. Мы не только не потеряли клиентов, эти два огромных телевизора притягивают сумасшедшую кучу народа, в вечера матчей у нас не протолкнуться. А к одиннадцати вечера, когда трансляция закончится, начинается третий тайм, наши посетительницы орут, пьют из горлышка, ревут, как шотландский регбист, заглушая любую мелодию, спускают деньги, по кругу заказывая на всех коктейли, и вообще замечательно проводят вечер.

Не хочу выглядеть брюзгой, но два-три раза в неделю это настоящий бедлам. Лена, которую никто никогда не видел в ресторане, отныне является на каждый баскетбольный матч и на американский футбол. Она единственная, кто понимает правила, и объясняет их с таким знанием дела и так дружелюбно, что я ее не узнаю: никогда бы не поверил, что она на такое способна. Насколько я себе представлял, она на дух не переносила спортсменов, но когда я ей об этом напомнил, она пожала плечами:

– Только круглые идиотки никогда не меняются!

Хуже всего, когда идут матчи ПСЖ[44]. В такие вечера, как по мановению волшебной палочки, добропорядочные матери семейств превращаются в воющих волчиц, безымянные продавщицы, учительницы, парикмахерши, редакторши преображаются в истеричных болельщиц с раскрашенными, как у индейцев-сиу, физиономиями, в колпаках с помпонами и шарфах с символикой, которые распевают чудовищным хором, прыгают целыми группами, как дефективные кенгуру, высказывают суждения о командах, тренерах и тактиках и тут же переключаются на следующий матч.

– Стелла, этот круг за мной!

Стелла в восторге. Она права, в бизнесе важен только результат.

Вечер, когда ПСЖ выбил «Челси», закончился самой долгой и самой безумной ночью – и дал самую большую выручку. Более чем оптимистичные запасы спиртного оказались недостаточными, не осталось ни капли шампанского, текилы, джина!

– Жаль, что так не каждый вечер, – заметила Стелла, подбивая кассовый итог.

– Знаешь, можно еще караоке устроить, девицы обожают распевать во все горло.

Она не поняла, что я над ней смеюсь.

– Думаешь? Неплохая мысль, один-два раза в неделю, в те дни, когда нет матчей, почему бы и нет?

Наверно, лучше бы мне было заткнуться, с ней никогда не знаешь, чем дело обернется.

А потом, в тот взвинченный вечер, когда играли мадридский «Реал» и «Ювентус», появилась Каролина.

* * *