О-О

Из коридора корпуса Эй выскочил Беер-Шева, ломанулся напрямик через мусорные кучи, оступаясь и скользя по хрусткому щебню, подбежал, зачем-то прячась за спину Призрака, выглянул из-за плеча и наконец взвыл, зажмурившись и стуча лбом по лопатке товарища. Блестя в темноте зубами, подошел Чоколака и тоже встал рядом.

– Видишь? – тихо сказал Призрак, адресуясь боссу. – Друзьями они были, близкими. Как братья. Хоронить надо.

Кац презрительно фыркнул, но промолчал.

Неловко поежившись, Барбур почесал в затылке и вздохнул.

– Поди похорони такого. Он ведь у нас это… сылебрити. Просто так в морг не привезешь, к больничке не подкинешь. Кажная собака знает, кто это и откуда… – он погрозил пальцем Призраку. – Говорил я тебе – шуму от него много… ну что теперь делать?..

– Сволочь! – вдруг завопил Беер-Шева и, оторвавшись от плеча Призрака, бросился на босса. – Это ты его смерти хотел, гад! Ты его убил, сволочь! Гадина!

Если бы не своевременное вмешательство Русли, Беер-Шева наверняка успел бы вцепиться в длинную барбурову шею. Но бультерьер с удивительным проворством выдвинулся вперед и перехватил нападавшего. Теперь тот, болтая ногами, висел на мощной руке телохранителя, верещал и, выкрикивая проклятия, безуспешно пытался дотянуться до Барбура кулаком. Кац смеялся, довольный представлением, Бенизри тоже подхихикивал.

– Хватит! – закричал Призрак. – Беер-Шева, хватит! Он тут еще теплый лежит… а ты в драку лезешь… Хватит!

– Еще теплый! – захлебнулся смехом Кац. – Ешь, а то остынет…

– Во, видали? – оскорбленно проговорил Барбур, делая шаг назад. – Заботишься о них, как о детях, а они… Чуть глаза не выцарапал, щенок… ты сам-то где был, стервец? Кто за Ромео не уследил – я? Ты! Ты его на Би-крышу пустил, не я! Так ведь? Так! А теперь ты же на меня же и валишь?! Видали?

Беер-Шева всхлипнул и обмяк. Чоколака обнял приятеля сзади.

– Отпусти его! Русли, пусти его, слышишь!

Русли не отреагировал – подобно настоящему бойцовому псу, он подчинялся только хозяйским командам.

– Хрен с ним, пусть живет, – кивнул Барбур.

Телохранитель разжал пальцы, и всхлипывающий Беер-Шева мешком упал в руки эфиопа. Призрак похлопал Чоколаку по плечу.

– Забери его отсюда. Идите наверх, я скоро.

Тот подчинился; спотыкаясь на мусорных кучах, оба гида двинулись по двору в направлении входа в корпус Эй. Кац, недобро ощерившись, смотрел, как они скрываются в темноте.

– Совсем ты распустил фраеров, Барбур, – процедил он и сплюнул себе под ноги. – За такие дела уши резать надо. Или пальцы. Сам не можешь, дай другим, которые умеют.

– Стал-быть, так, – сказал Барбур, игнорируя Каца, словно его тут не было. – Придется ментов вызывать. Иначе никак.

– Что-о? – изумленно протянул Кац. – Ментов?

Ты что, тоже с крыши сверзился?

– Иначе никак, – повторил хозяин Комплекса. – Все равно они сюда придут. Лохи видели, как он убился? Видели. А если лохи в курсе, то и весь белый свет тоже. Стал-быть, лучше самим позвать, подозрений меньше.

Приоткрыв рот с видом крайнего удивления, Кац обвел взглядом двор – как будто видел его впервые. Казалось, он не мог поверить, что действительно слышал своими ушами только что прозвучавшие слова.

– Ну-ну… – наконец произнес он. – Вот какие у тебя кореша, оказывается. Всякое про тебя говорят, Барбур, но такого, чтоб ты сам в ментовку звонил… ты, может, тоже мент?

Барбур гневно вздернул подбородок.

– Ты! Это! – прошипел он. – Щенок вшивый! На кого катишь? Русли!

– Только тронь меня, – хладнокровно отвечал Кац. – Зарежу. Ты знаешь, я не шучу.

Обе руки его напряженно подрагивали в карманах куртки. Бенизри, блестя глазами, стоял рядом.

– Может, хватит, а? – сказал Призрак. – Потом погрызетесь. Не при нем.

Барбур перевел дух и отвернулся от Каца.

– Глупый ты, Кац, молодой. Пацан еще.

Думаешь, это все… – он обвел рукой двор и темную громаду Комплекса, – это все даром? Мы тут жируем, пока ментам это в масть, въезжаешь? А станем залупаться – кранты! Всем кранты – и мне, и тебе, и гидам, и вонючкам. Одни собаки и выживут. А то и собак выкурят.

Он вынул из кармана телефон.

– Стал-быть, звоню я. Приму их тут, покажу, чтоб все путем было… А вам всем лучше линять куда повыше. Ночью они внутрь не пойдут, ноги-руки ломать… Йалла!

Кац молчал, не двигаясь с места.

– Йалла! – повторил Барбур. – Оглохли? Русли, домой! Бенизри, проверь, что вонючки не жгут ничего. И вы все тоже – чтоб не светились. Ну?! Йалла!

Телохранитель повернулся и пошел в сторону лестницы. Сплюнув, двинулся за ним и Кац в сопровождении своей шестерки. Во дворе остались только Барбур и Призрак.

– А тебя, пацан, что – письмом приглашать?

– А его точно похоронят? – тихо проговорил Призрак, глядя на неестественно вывернутые ноги мертвеца.

– Точно, точно… – успокоил его Барбур. – Менты ведь. Они и семью найдут… когда личность установят. Как его звали-то?

Призрак пожал плечами.

– Ромео. Дикий Ромео.

– Да нет. Имя, фамилие… Не знаешь, стал-быть? Вот то-то и оно… Йалла, Призрак, иди. Менты – они как вороны – на труп быстро слетаются…