О насущном. Том 8

Триумфальное – остановка «вечно блуждающего». И при ином другом акте творения, кроме как не созидательном сквозь слог, “блуждающее” неконтролируемо продолжит раздувать чего не стоило. Мысли, воззрение. ЭГО. Триумфальное – есть остановка любой мыслеформы. Для сравнения, о несведущий! – попытайся в томной суетной обстановке запечатлеть на бумаге сквозь акт созидания некое смысловое письмо, имевшее триумфальное послевкусие, как прочитанного не зря. Неужели укротить безумие не только внешнее, но и внутреннее тебе не подвластно? О, как ты наивен! Ты просто слаб! А теперь попробуй что-либо нарисовать, – теперь понимаешь о чём я? Междоусобная война в рамках одного «государства», сводящая на нет остальные творческие процессы ввиду их бесполезности на пути к триумфальному. Кроме как не через слог.

Ежели ты действительно хочешь добиться несомненного результата, “нисходящего” знанием от формы, причастность к которой не оставит сомнений у лицезревшего «её высоты», – ты обязан укрощать внутреннее безумие каждый раз, после вспышки агрессии, провоцирующей «блудную мысль» к свободному разгулу. В частности, после физических упражнений или иных, выбивающих из колеи спокойствия от всевозможных деяний. Ибо, уходя в себя, посредством лишь рисования или иной «медитативной формы, ты лишь усмиряешь пыл внутреннего безумия, но не борешься с причиной его появления, в т. ч. искоренением.

И либо ты рушишь, воздвигая на месте руин храм Вечного, либо довольствуясь нынешним, не смеешь презирать кого-либо, встречающегося на твоём пути неспроста. Ибо терпеть смиренно, не понимая причины, и шагать напролом, не оставляя шанса на спасение, – ибо ты и был тем самым кругом, – отнюдь разные вещи. Но для этого нужно то, чего у тебя нет. ВЕРЫ.

Безусловно, художник, музыкант, либо иной другой творческий более свободен, чем некто иной, склонный лишь к созерцанию; ибо просто созерцающий отрадно-безмятежное никогда не поймёт истинности его видения, причину возникновения, природу, ввиду аналогичного процесса, протекающего в утопающих от неведения, но боли. Посему триумфальное непостижимым и именуется, т. к. даже «постигнув», никогда не понимаешь, где начало, зарождающее конец, и есть ли предел понимания того извечно дискуссионного, ввиду непрестанно сменяющегося, непохожего на предшествующий период чувства, но иного: особого, никогда раннее не встречаемого осязания беспристрастного единства; дарующего видения всего, как за стеклом, наполненным доверху субстратом, выступающим проекцией подсвеченной лучами кристальной воды, или иной другой конгениальной жидкости…

Шагнувший однажды тропой непознанной, более не видит иного смысла, как не отравляюще нынешний день, шагать в новый, осознанием, что он может стать последним… Ибо все процессы ускорены настолько, что осязание своей важности в этом мире сводится на нет, ввиду понимания, что конечный смысл, выступающий причиной любого рождения, вероятнее постигнут; и единственный, возможный, существенный аргумент своего присутствия – это даровать (передать) знание, выступая проводником двух измерений; ложность одного из которых неопровержима, а праведность второго достаточно относительна. Да простят все грешные, чьих разорвало в клочья от писанного во имя их же прозрения… Вы обязательно всё поймёте. Но чуть позже. Когда наступит Ваш час.

Дух всесильного единства

Слабый духом впредь падёт.

Честью храбрый обретёт

Сил невиданных окрас,

Жизнь чьих вечная средь нас

Век витает совершенством,

Ворожа нутро блаженством:

Зримым оку восседавшим

Над умом и чувств «изгнавшим».

Слабый к сильному примкнёт.

Сильный слабому воздаст

Наставлений, с чьих зажжёт

Духа вечный правый глас:

Чей позыв нутра глубинный

Побуждает долей львиной

Суть блаженства познавать,

Чьей избранник лишь под стать…

Во имя грядущего – все будет лишь так. И никак иначе. Ибо ты нынешний, имеющий то, что можно прежде забрать, лишить насильно, задумайся, насколько силён твой неколебимый внутренний настрой к тому обстоятельству, в котором ты мог остаться ни с чем. Даже без себя самого. Если у тебя ничего нет, то тебе повезло более, чем кому-либо другому. Ибо ты стоял у порога Вечного, и единственное что тебе оставалось, отринуть вон сомнение, скрепив то прежде верой искреннего, сердечного «я» в обстоятельство, где ты ребёнок в объятиях ласки Вселенной, знающей всё обо всех ежесекундно и более чем возможно представить к воображению. Ты должен поверить в своё местонахождение, возомнив познать первичное, а не безрассудно шагать куда-угодно, провоцируя обстоятельство к мнимому убеждению со своей стороны, что оно тебя слышит. И ежели задумал чего угодное, что могло бы осквернить, упрекнув в красноречии, но не истине, то знай, ты человек ума, и веры твоей в тебе практически не осталось.