О маленькой птице размерами с остров

– Что последнее ты помнишь? – неожиданно спросил Лэйард, до сих пор молчавший.

– Свет, вот этой лампы, – Леонард указал пальцем.

– Для всех нас было бы очень важно узнать, что было до того как ты попал сюда, – включился профессор Рич.

– Я ничего не помню, потихоньку вспоминаю слова, но только если их кто-то уже говорил или увижу предмет, действие которое оно именует. Да, когда я вижу перед собой что-то, мне кажется, что я видел это, а иногда и вовсе ощущаю нечто вроде повторения…

– De ja vu? – подсказал Лев.

– Ха-ха, точно так это называется, – фраза прозвучала с явным перепадом от одной эмоции к другой и некая грусть осталась на лице парня.

– Как ты считаешь, что ты увидишь, выйдя за эти стены? Можно ли выйти за них? Что там? – посыпал вопросами Рич.

– мне кажется задавать такой вопрос мне жестоко. Я не смогу этого сказать, даже если бы вы подробно описали бы мне этот мир и уж тем более, не имея о нем ни малейшего представления. В этом то и жестокость. Мне это кое-что напомнило. Сразу говорю, не пытайтесь делать каких-то выводов, потому что я скажу то, чего на самом деле не осознаю и не знаю, – Леонард помедлил оглядев всех, ему показалось что сказав следующую фразу они могут сделать что-то плохое, – все это похоже на комнату Марии. Ее выводят из комнаты, а она угадывает цвета, – Леонард замолчал, молчали и се остальные.

– И что там дальше? – воскликнул профессор.

– Это все, я же говорил.

– Хорошо, отдохни немного Леонард, – Аескул сделал жест, чтобы все покинули комнату.

Все вышли и один за другим трое из них закурили. Обменявшись взглядами, все уставились на профессора.

– Что произошло? – первым спросил Аескул.

– Этого не может быть, вы понимаете? – Рич поймал недоуменные взгляды и затянувшись продолжил, – я был на конференции, Лэйард тогда со мной не поехал. И вот на этой-то конференции один ученый предложил мысленный эксперимент. Он хотел обосновать неполноту искусственного интеллекта при помощи ситуации. Некая девушка Мария сидит в черно-белой комнате и изучает цвета по математическим моделям, но не видит самих цветов. Ставиться вопрос сможет ли она верно указать цвета когда выйдет из комнаты и что она при этом будет чувствовать, – глаза присутствующих забегали искрами, – итак вы уже кое о чем догадываетесь, но я продолжу. Самое главное, что это случилось ровно в тот день, когда был обнаружен шар, а именно по дороге с этой самой конференции мне сообщили новость о небесном теле. Я не знаю, что здесь происходит, но твориться какая-то чертовщина, – Рич был жутко взволнован, – он не мог этого знать, он не вспомнил свое имя, но откуда-то знает это. Невозможно.

– В конце концов, что это нам дает? – совершенно спокойным голосом произнес Лэйард.

– Его нужно проверить. Проведите тесты. IQ, Люшер, какие там еще… да тест Роршаха. Вы знаете что делать, – чуть успокоившись Рич выдохнул и сдержанно добавил, – делайте.

Они ведь чего-то хотят эти люди. Хотят, чтобы я им рассказал, а что я и сам не могу понять. Я знаю, что нахожусь взаперти. Кто они? Доктора, ученые, кто-то из них, возможно первый думает, будто я сумасшедший, но я-то знаю, что это не так. Пожалуй, и он теперь так не думает. Надо догадаться, почему я не помню. Чтобы помнить необходимо и знать, иначе из чего взять воспоминания. Вот … мысль хорошая, и что же? Если у меня нет опыта (удивительно, что я вспоминаю те слова, о существовании которых не знал, наверное…) значит и появился я недавно. Я ведь не ребенок. А кто? Философский зомби? В таком случае, самый что уж не на есть настоящий. Может вообще киборг. Мысль кажется смешной на первый взгляд, но она многое может объяснить. Во-первых, у киборгов процессы в организме могут отличаться, а у меня они отличаются, Аескул говорил об этом, во-вторых, это объясняет то, как я попал сюда и почему меня изучают. Что если они специально спросили меня о том, что за стеной, зная, что я вспомню комнату Марии и тем убедить меня в том что я человек. Здесь думать вовсе не следует, совсем даже наоборот, надо представить себе картину за этими стенами, если она появиться это что-то да значит.

С того момента как Рич не выдержал и уехал, дав задание доктору, профессор не появлялся почти неделю. Для любого другого испытуемого этого времени было бы достаточно, чтобы пройти сотню тестов, но не для Леонарда. Аескул встретился с профессором под общей крышей ангара между одной из комнат лабораторий и лестницей. Профессор оказался не совсем готов к словам медика о том, что результаты небольшие и едва только получены.

– Мы закончили только вчера, так что резюмировать и составлять какие бы то ни было анализы мы будем сейчас и совместно, – устало пояснил Аескул, при недоумении Остина.

– Что ж, пожалуй я должен был на это рассчитывать, – передавая слово согласился Рич.

– Профессор Лэйард… вернее доктор Лэйард участвовал в исследовании молодого человека. Хотя это я так к слову.

– Начинайте же, начинайте, – подначивал Рич.