О любви и не только

В этом женском «царстве» особенно выделялась одна – Диана Ковальчук: «чорні очі, чорні брови», свои, не нарисованные, светло пепельные волосы, может, слегка подкрашенные – справжня українська красуня. Я частенько подносил ей детали, иногда даже помогал в монтаже, когда что-то не ладилось, просовывая руки в корпус прибора через её плечи. Диана охотно принимала мои услуги, ходила со мной на «пятиминутках» в курилку, затягиваясь дымом от тонких сигарет и загадочно улыбалась. Однажды она не вышла на работу, прошёл слух, что её бросил парень и она пыталась отравиться, но её спасли. Она жива и не хочет никого видеть. Меня срочно посадили на её место, так как я знал эту операцию, а Диана вернулась спустя неделю, но уже не такая весёлая и без «бисеринки» в глазах, а потом и вовсе уволилась. Я же подумал, ну и дурак этот парень, как можно было бросить такую красавицу!

Вскоре нас всех посадили за конвейер, поставили на тяжёлые физически операции, где надо подгонять вручную кронштейны или крышки приборов. Это привязало к месту, но я всё же ухитрялся перед обедом заделать несколько операций, опережая конвейер, чтобы успеть занять очередь в заводскую столовую для всей бригады. Так мы выгадывали минут пятнадцать от получасового перерыва и могли ещё погулять, покурить и поговорить о футболе, о женщинах и вообще о смысле жизни…

На заводе мне нравилось, хотя приходилось вставать рано и втискиваться в переполненный троллейбус, который еле-еле тащился вверх по улице Стрийской и останавливался почти у прохолной. А вот домой, я жил с родителями, иногда ходил вниз через старинный парк и наслаждался его природной красотой и рукотворными аллеями, которые сходились возле пруда с живыми белыми лебедями и каменной русалкой. Но чаще всего после работы мы шли в другую сторону – по Гвардейской мимо Военно-политического училища вниз до главного корпуса Политеха, там нас ждали лекции и практические занятия. На потоке, где в большой аудитории собирались все группы, можно было и подремать или «сачкануть», предварительно отметившись у старосты о своём присутствии. А вот на практикуме надо было не только быть, но и выполнять определённые задания. Они были не сложными для меня, но на всё не хватало времени, каждый преподаватель считал главным только свой предмет. В результате контрольные работы по математике, лабораторные по физике и химии, эпюры по начертательной геометрии, не сданные вовремя, накапливались и тянулись как хвосты.

Так в труде и учёбе прошёл первый семестр, наступила зимняя сессия – пора зачётов и экаменов. Она оказалась сложной не только для меня, но и многих из нашей группы. Зачёты шли с трудом, экзамены сдавали со второго раза одному преподавателю и даже с треьего захода, но уже комиссии. Начальство увидело, что очно-заочная система обучения не даёт положительных результатов и решило видоизменить её. Нас разделили на две группы и мы стали попеременно неделю работать, потом неделю учиться днём. Конечно, мы сразу потеряли половину зарплаты, стипендия в расчёт не бралась, но зато получили больше свободного времени вечерами. Девушек в техническом вузе было мало и мы не общались со своими одногрупницами вне «школы». А я постарался восстановить театральные связи с … актрисами.

Был ли у меня с ними секс? Когда гораздо позже по телемосту СССР – США на весь мир прозвучало, что у нас секса нет, у меня он был. Сначала с Лилей в нашей квартире в то короткое время, когда там не было родителей. Она научила меня тому, о чём мы часто в мужских компаниях вели только разговоры. Потом у меня появилась Мышка-Маришка Недич из театра Юного зрителя, где она играла лисичек, зайчиков и мальчиков-подростков. С ней мы объездили окрестные замки и красивые горные сёла Прикапатья, откуда она родом. Я иногда оставался на ночь в её маленькой комнатке на втором этаже театрального здания со входом из длинного балкона, и мы с ней занимались любовью, в то время как за дверью, даже не отделённой тамбуром, ходили другие жильцы. Затем у меня была очень интересная женщина и хорошая актриса украинского театра Христина Иланская, которая приобщила меня к классической музыке. Я даже привёз из Москвы ей в подарок большую пластинку с записью «Кармен-сюиты» Бизе-Щедрина, и мы вместе слушали упоительные мелодии в её маленькой и уютной «хрущёвке» на улице Городецкой на окраине Львова. Христина много играла, хотя и не главные роли, и была занята почти во всех спектаклях театра. Поэтому наши редкие встречи заставляли моё сердце сильнее биться, особенно когда наше не частое появление в клубе «Орфей» производило восторженный фурор! Каждая из этих женщин была немного старше меня, но они очень много дали мне для физического и духовного развития, с ними я стал настоящим мужчиной.