o f2ea2a4db566d77d

Илья оказывается в огромной, богато обставленной зале с высокими потолками и

хрустальными люстрами, а также бордовой ковровой дорожкой, бегущей к столу в центре

помещения. За этим круглым столом также сидят люди. Молча смотрят на Илью. Примерно

двадцать-тридцать человек. Все – инвалиды. Сначала кажется, что они сидят на низких

стульях, но, приглядевшись, Илья видит грубые костыли под мышками у каждого – они

безногие, хотя и с руками. Это сборище напоминает Илье калек с картины Брейгеля

Старшего: те же диковатые зигзаги поз, то же дебильное выражение уродливых рож, те же

эксцентричные головные уборы и странные одеяния, увешанные короткими лисьими

хвостами – символом проказы. До того, как Илья вошёл в зал, калеки, похоже, вели

80

переговоры или решали какой-то важный вопрос. А сейчас они только молча изучают

физически здорового человека»

Кто-то несколько раз пихнул Илью в плечо.

-

Ты идёшь, нет? – раздался недовольный шёпот Вики.

Она умела вторгнуться в чужой сон с безаппеляционностью советского будильника.

Одновременно растирая заспанные глаза и спасая их от резкого света настольной лампы,

юноша пробубнил:

-

Который час?

-

Двадцать минут первого. Пора двигать в лес, ты мне обещал.

Вика ходила по комнате широкими шагами, извлекая из всех углов нужные ей вещи:

свитер, бинокль, охотничье ружьё, компас, сигнальную ракету, крем для рук, фонарик.

Казалось, ещё чуть-чуть, и она начнёт на манер киношного Шварценеггера, борющегося за

справедливость, мазать лицо в маскировочные цвета.

Умываясь, Илья пересказал ей свой сон. По Вике нельзя было сказать, слушает ли она. Уже

вместе они закончили сборы и без пяти час вышли из дома. Чтобы не разбудить финских

соседей, передвигались особенно осторожно, но Илья всё-таки поздоровался впотьмах с

пустым жестяным ведром.

До самого леса друзья шли молча. Деревня Анонниеми как будто мирно спала.

- Вик, - позвал юноша на опушке.

-

Слушаю.

-

А что ты всё-таки хочешь найти в лесу? Думаешь, тот странный человек затаился где-

то поблизости?

В отличие от девушки Илья почти ничего с собой не взял – только прибор против комаров,

усовершенствованный и готовый к работе.

-

Не знаю. Возможно. Я рассчитываю найти хотя бы зацепку. Что-то может вывести нас

на след этого человека, или дать объяснение.

-

Но ведь днём… след искать… сподручнее.

- В дневном лесу слишком много лишней информации. Из-за людей. А потом… вот мы

уже продолжительное время живём прямо на краю этого леса и совершенно его не знаем. У

тебя разве нет желания с ним познакомиться? Лес, как и море, самим собой бывает только по

ночам.

- Вика, а ты готова… - Илья откашлялся. – Если потянуть… ты готова к тому, что наша

жизнь может резко измениться?

- У нас нет другого выбора, -ответила уверенно.

Сначала они шли по знакомой тропе, минут двадцать, всё глубже продвигаясь в лес, затем

Вика молча сменила курс, и молодые люди стали осаждать лесной массив, не разбирая

дороги. Не сговариваясь, оба они пытались издавать как можно меньше звуков, возможно, из

опасения спугнуть цель поисков, а, может быть, и из почтения к самому лесу. Время шло, из

дебрей вдруг выныривали новые тропинки, даже усыпанные гравием дороги, иногда друзья

ими пользовались, иногда продолжали идти напролом. Часто менялось направление

движения – то направо, то налево, то по той же дороге обратно несколько метров.

«Через час таких блужданий Илья вдруг понимает замысел своей подруги – Вика хочет

затеряться, сгинуть на время в ночном лесу. Как будто только так – бесшабашно, нелогично,

со сказочным удальством – можно вырваться из привычной реальности в ту, где затаилось

нечто. Эти не совсем человеческие хождения без системы – абсурдные с точки зрения

практично мыслящих людей – и были языком ночного леса, а Вика, как отмечает про себя

Илья, выучила его с лёгкостью и теперь уже вовсю лопочет на нём, будто на родном»

И вскоре лес им ответил.

В разгаре час быка. Друзья продолжают идти. Но уже медленнее. Под ногами, как дрова в

костре, то и дело потрескивают сброшенные деревьями веточки. Далеко-далеко говорит

кукушка. И вот неожиданно среди деревьев, по левую руку от Ильи и Вики, метрах в сорока

81

от них, показывается, сперва неверным видением, – огонёк. Затем второй. Только и остаётся

– замереть, окаменеть, ждать со страхом (Илья), предельно сосредоточенно (Вика), что же

случится дальше, какой эта лесная тайна предстанет в действительности.

-

Факелы, - шепнула через пару секунд девушка. – Там люди.

-

Они нас увидели?

-

Пока, наверное, нет.

-

Что будем делать?

-

Подберёмся чуть поближе.

-

Они точно заметят!

-

Тогда я пойду на разведку одна.

-

Вика, я с тобой.

-

Только тихо. Пройдём ещё немного и заберёмся на дерево. Оттуда легче следить. И мы

незаметнее.

Факельные огни не двигались – возможно, люди, их зажёгшие, остановились на привал,