o da206a87ca827620

Дебри кончились; мы вышли к железной дороге. Я помог Марине

вскарабкаться на насыпь по гравию. Ржавые рельсы, извиваясь, ползли к

горизонту.

Свечерело. Пошел снег. Спасибо стрелкам за куртки. Надо найти укрытие,

пока совсем не стемнело. Твари скоро выйдут на охоту.

На небе вырисовалось бледное пятно луны. Мы шагали по едва видным из-

под свежего снега шпалам. Марина начала прихрамывать – ботинки стрелка

натерли ногу. Она перехватила мой взгляд:

-Все нормально.

Долго она так не протянет, нужно укрытие и как можно скорее. Вот и луна

стала ярче.

Я оглядывался по сторонам. Надежда обнаружить будку с едва

различимыми буквами на голубоватой стене – «КТСМ» - «Когда Тяжело

Спасительное Место» - становилась все более призрачной.

Марина вскрикнула.

Дорогу нам преградила крупная тварь. Вскинув автомат, я надавил на

крючок – ни хрена! И как только стрелки пользуются этими штуками? Потянулся к

ножнам. Тварь прыгнула. Короткий сухой клекот, и животное тяжело рухнуло на

дорогу вблизи от меня. Марина опустила дымящийся автомат.

-Прежде чем стрелять, нажми вот это.

Она указала на небольшой рычажок на автомате.

-Откуда ты все знаешь?

-Жизнь научила.

Марина подошла к твари, дотронулась до оскаленной морды носком

ботинка.

- Не стоит,- предостерег я. – Они живучи.

Рыжая отстранилась.

Стало понятно, что на эту ночь такого удобного и надежного убежища, как

КТСМ, нам не найти.

14

Я приметил неподалеку от дороги разлапистое дерево и потянул Марину за

рукав:

-Скорей.

Мы съехали с насыпи по гремучему гравию и побежали к дереву. Три твари

уже спешили наперерез. На бегу я нажал рычажок автомата и выстрелил. Одна из

тварей упала на бок, другие остановились, обнюхивая мертвого сородича.

-Скорее.

Еще две твари выскочили из дебрей. Я полоснул свинцом и завалил сразу

обеих. Черт подери, неплохая вещичка.

У комля и выше ствол дерева оказался гладким – не на что наступить ногой,

не за что уцепиться. Хотя до ближайшего сука я мог бы допрыгнуть… А вот

Марина…

-Ну-ка.

Я присел. Она сразу поняла. Подошвы ботинок больно впились мне в

плечи, но Марина, поднятая вверх, ухватилась за сук, вскарабкалась на дерево.

-Андрей.

Я оглянулся. Не меньше десяти крупных тварей бежали сюда по свежему

снегу.

Подпрыгнув, уцепился двумя руками за сук. Теперь надо подтянуться… О,

дьявол! Ну почему на крыше вагона я не съел хотя бы три крысы? Где мои силы?

-Чего ты, слабак?

Что-то странное колыхнулось у меня в груди и, сжав зубы, я сделал подъем-

переворот.

Твари запрыгали внизу, разевая пасти. Я прицелился из автомата, но

Марина схватила меня за руку:

-Не трать заряды.

Ну вот, она опять права.

Твари повизгивали, кидаясь на ствол дерева.

-Давай повыше залезем, - предложила Марина.

Мы вскарабкались почти на самую вершину.

Туча наползла на луну. Снег усилился. К утру наметет сугробы – это плохо.

Тем временем, привлеченные запахом крови, на поляну спешили все

новые и новые твари. Марина с отвращением следила за пиршеством. Эти

создания пожирали сородичей.

-Лучше не смотри,- посоветовал я.

Но она не могла оторваться - жутковатые зрелища привлекают.

Визг тварей, словно чем-то шершавым, тер мозг. Скорее всего, пиршество

продлится до утра…

Но что произошло со мной пару минут назад? Почему от окрика Марины, от

этого слова слабак я нашел в себе силы влезть на дерево? Не связано ли это с

болтовней о бывших – странных людях, сожравших самих себя, как твари на

поляне? Неужели что-то связывает меня с ними? Меня, игрока?

Голова гудела. Надо бы ухитриться поспать, иначе завтра мы не пройдем и

пары километров. Я принялся развешивать автоматы и рюкзаки по веткам, прочно

накручивая лямки. Марине надоело смотреть на тварей. Повернувшись, она сонно

следила за мной.

-Сними ботинок, - приказал я.

Марина послушно стащила обувь, сморщившись от боли. Нога маленькая,

узкая и удивительно белая – ну, не игрок она! Мозоль не очень большая, но

прорвавшаяся – клочок кожи над красной ранкой.

-Помажь.

15

Я протянул пузырек с желтоватой водой: однажды мне пришлось вброд

переходить ручей, я был бос, как раз из-за мозолей, и заметил, что эта вода

облегчает боль.

–Все не выливай!

Пока Марина врачевалась, я осмотрел ботинок. На пятке топорщился кусок

коричневой кожи.

С помощью заточки я выправил ботинок и повесил его на ветку рядом с

автоматами.

Снял куртку, протянул Марине.

-Обмотай-ка ногу.

-Не надо.

-Завтра не сможешь идти.

Она капризно изогнула губы и, взяв куртку, обмотала вокруг ноги, связав

рукава. Ну вот. Теперь нога не будет мерзнуть, а к утру мозоль должна

затвердеть.

Пора устраиваться на ночлег. Мне уже приходилось спать на деревьях, и я

давно усвоил, что главное – не свалиться спросонья. Я достал из внутреннего

кармана веревку – только бы ее длины хватило.

Держа один конец в правой руке, другой перекинул через ствол дерева и

схватился за него левой рукой.