О чём поют воды Салгира

Ползли к высокому молу
Тяжёлые корабли.
Пронизывал резкий холод
И ветер мирной земли.

Дождливо хмурилось небо,
Тревожны лица людей.
Бродили, искали хлеба
Вдаль Керченских площадей.

Был вечер суров и долог
Для мартовских вечеров.
Блестели дула винтовок
На пьяном огне костров.

Сирена тревожно и резко
Вдали начинала выть.
Казаки в длинных черкесках
Грозили что-то громить.

И было на пристани тесно
От душных, скорченных тел.
Из чёрной, ревущей бездны
Красный маяк блестел.

V

Нет, не победа и не слава
Сияла на пути…
В броню закопанный дредноут
Нас жадно поглотил.

И люди шли. Их было много.
Ползли издалека.
И к ночи ширилась тревога,
И ширилась тоска.

Открылись сумрачные люки,
Как будто в глубь могил.
Дрожа, не находили руки
Канатов и перил.

Пугливо озирались в трюмах
Зрачки незрячих глаз.
Спустилась ночь, страшна, угрюма.
Такая — в первый раз.

Раздался взрыв: тяжёлый, смелый.
Взорвался и упал.
На тёмном берегу чернела
Ревущая толпа.

Все были, как в чаду угара,
Стоял над бухтой стон.
Тревожным заревом пожара
Был город озарён.

Был жалок взгляд непониманья,
Стучала кровь сильней.
Несвязно что-то о восстанье
Твердили в стороне.

Одно хотелось: поскорее
И нам уйти туда,
Куда ушли, во мгле чернея,
Военные суда.

И мы ушли. И было страшно
Среди ревущей тьмы.
Три ночи над четвёртой башней.
Как псы, ютились мы.

А после в кубрик опускались
Отвесным трапом вниз,
Где крики женщин раздавались
И визг детей и крыс.

Там часто возникали споры:
Что — вечер или день?
И поглощали коридоры
Испуганную тень.

Впотьмах ощупывали руки
И звякали шаги.
Открытые зияли люки
У дрогнувшей ноги, —

Зияли жутко, словно бездны
Неистовой судьбы.
И неизбежно трап отвесный
Вёл в душные гробы.

Всё было точно бред: просторы
Чужих морей и стран,
И очертания Босфора
Сквозь утренний туман.

По вечерам — напевы горна,
Торжественный обряд.
И взгляд без слов — уже покорный,
Недумающий взгляд;

И спящие вповалку люди,
И чёрная вода;
И дула боевых орудий,
Умолкших навсегда.

10 — V — 1924

Из сборника «Стихи о себе» (Париж, 1931)

Стихи о России, о русских поэтах и русской тоске

«После долгих лет скитаний…»

После долгих лет скитаний
С искалеченной душой,
Полны смутных ожиданий,
Мы вернёмся в дом родной.

Робко станем у порога,
Постучимся у дверей.
Будет страшная тревога,
Солнце станет холодней.

Нас уныло встретят стены,
Тишина и пустота.
Роковые перемены,
Роковое «навсегда».

Жизнь пойдёт другой волною,
В новый гимн сольются дни,
И с измученной душою
Мы останемся одни.

Наше горе не узнают,
Нас понять не захотят,
Лишь клеймо на нас поставят
И, как нищих, приютят.

12 — II — 1923

«Вокруг меня тоска и униженье…»