О чем молчит ласточка

— Здравое решение, — поддержал Володя.

Его порадовало, что провожать их вышел не только Толя, но и Дима. Оба спокойные, но как будто виноватые. Маша поцеловала сына в щёку.

Спустившись во двор, Володя сказал понурой Маше:

— Не отчаивайся. Жизнь на этом не закончилась, ничего страшного не произошло. Пойми, Дима каким был, таким и остался, просто теперь ты знаешь о нём чуть больше.

Они направились домой.

Рядом с ним по улице шла совершенно потерянная, убитая горем женщина. Она не замечала ничего вокруг. Володе даже пришлось подхватить её под локоть — споткнувшись о бордюр, Маша едва не упала в глубокую лужу.

Он остановился, потряс её за плечо — хотелось ободрить её. Она подняла на него рассеянный взгляд.

— Зайдёшь ко мне?

— Ладно.

Весь путь Володя думал о том, как ужасно устал. От всего: что не может нормально спать, что с таким трудом забытые воспоминания снова всплывают в сознании и застают врасплох. А ещё устал жалеть об утраченном. Казалось, что он на самом деле сходит с ума. Он привык чувствовать твёрдую почву под ногами, но всё произошедшее за последние недели выбило её из-под них. Его реальность стала зыбкой.

Хотелось вернуть всё на круги своя, обрести стабильность, оказаться в привычных обстоятельствах или хотя бы создать иллюзию, что всё в порядке, почувствовав рядом твёрдое плечо.

Володя достал телефон и написал сообщение Игорю:

«Встретимся сегодня? Мне очень надо. — И, подумав, добавил: — Соскучился».

Игорь ответил молниеносно: «Не могу. Прости, зай, я в командировке до завтра. Целую».

Володя убрал телефон в карман и так тяжело вздохнул, что Маша услышала и прокомментировала:

— Да. Коньяку бы сейчас… пятизвёздочного... стоит у меня как раз.

— А давай, — поддержал Володя. Вообще он не любил алкоголь, но сейчас не отказался бы.

— Серьёзно? С самого утра?

— А что? Я ни разу в жизни не пил коньяк на завтрак, так почему бы не попробовать? А тебе, кстати, уже давно стоило как следует напиться.

Маша засмеялась. Володя даже не поверил своим ушам — за последнее время он успел забыть, что она вообще умеет смеяться. Да и собственного смеха он не слышал уже давно.

— Ну… У меня-то выходной, — всё ещё сомневалась Маша, — мне всё равно, но как же ты? Ты на работу пьяным пойдёшь?

Володя задумался. Оценив своё самочувствие, он понял, что на работе пользы от него будет мало. И даже больше — ему в таком состоянии не следует даже садиться за руль.

— Да нет, домой поеду, — ответил он. — На такси.

— Хорошо. Но пить будем дома. Я тебя таким борщом накормлю!.. — Володе показалось, что фраза прозвучала кокетливо.

И правда. Такого вкусного борща Володя в жизни не пробовал. А может, он так сильно проголодался — в последний раз ел часов двенадцать назад.

— Так о чём с Димой договорились? — спросил он, разливая коньяк по стопкам.

— Ни о чём, Дима упрямится, гнёт свою линию, я — свою.

Они чокнулись без тоста, выпили. Володя не ощутил ничего: ни жжения в горле, ни даже вкуса. Налил ещё коньяка и спросил:

— Дима упрямится расстаться с Толей? А ты сама на его месте согласилась бы?

— Володя, — Маша сказала это таким тоном, будто уговаривала ребёнка, — но это же блажь…

— Тебе-то откуда знать, что это для него?

Они опрокинули ещё по рюмке. Володя снова налил и спросил будничным тоном:

— Кстати, как тебе Толя? По-моему, неплохой парень, серьёзный. Астрофизикой интересуется и, как я понял, собирается связать с ней жизнь.

Маша молча смотрела в окно. Володя добавил:

— Заметила, какой чистюля?

Маша обернулась к нему и улыбнулась.

— Ты мне что, зятя сватаешь? Расхваливаешь: серьёзен, умён, будет хорошим хозяином… хотя, наверное, правильнее хозяйкой? Или как вообще?

— О, смотрю коньяк начал действовать, — улыбнулся Володя. Маша рассмеялась.

— Маш, а какая тебе, в сущности, разница, кого любит твой сын? Главное ведь, что любит и что это взаимно, разве не так?

Володя ощутил, как кровь приливает к щекам, в горле приятно покалывает, а сам он становится разговорчивее.

— Боюсь за его будущее, — вздохнула Маша. — Я так надеюсь, что он хотя бы бисексуал...

— Ну будет у него девушка, и что это даст?

— Тогда у него будут дети, а у меня — внуки!

— Окей, у тебя есть сын, и ты счастлива?

— Налей ещё, — был Машин ответ.

— Я понять не могу: ты о нём думаешь или о себе? — спросил Володя, протягивая ей рюмку. — Допустим, ты заставишь его сделать то, что требуешь, он поддастся, женится и родит тебе внука. Тогда ты будешь довольна?

— Ну, да-а-а, — протянула Маша, подозрительно глядя на него.

— А когда бросит жену или будет ей изменять?

— Вот нормально же говорили, а теперь ты снова пытаешься загнать меня в угол! — рассердилась она.

Встала, разлила по рюмкам коньяк, выпила.

— Нет, я просто размышляю, — успокоил Володя. — Вообще, я считаю, что Дима должен быть в первую очередь порядочным человеком и не предавать тех, кто от него зависит. А уж кого именно он будет любить — дело второе.

— Володя, но ведь большинство гомосексуалистов одиноки, а если Дима заведёт нормальную семью, он одинок не будет.

— А разве ты, гетеро, не одинока?

Маша наклонила голову и пристально посмотрела на него чуть замутнённым взглядом.