o 87ee429dfed6640c

— Разве это не так? — настаивала я, с трудом сглатывая.

Он склонил голову набок, его губы дернулись.

— Я здесь, чтобы сказать тебе: я могу сделать гораздо больше, чем просто запугать,

мисс Уорн. Я могу сделать все, что захочу.

Прямо здесь он демонстрирует свою власть надо мной, и эта самоуверенность

вызвала во мне волну гнева.

— Все, что угодно, — он продолжал говорить, его глаза сканировали каждую часть

меня, доведя мой сердечный ритм до перегрузки и заставив мою кожу вспыхнуть от его

пристального взгляда. — И вы знаете, что я подразумеваю под словом ВСЕ, не так ли,

мисс Уорн?

Я крепко ухватилась за край стола обеими руками и ответила:

— Я знаю, что вы угрожаете мне.

Он снова облизал губы, эти гребаные губы, вызвав во мне легкое покалывание.

— Я просто констатирую факт, куколка. Каждое действие может иметь прямую и

обратную реакцию.

Я моргнула. Этот мудак собирается объяснять мне один из трех законов движения

Ньютона?

Он продолжил двигаться в моем направлении, и это начинало настораживать меня.

Застыв на месте, я наблюдала, как он сокращает расстояние между нами. Часть меня

интересовало, что он сделает, добравшись до меня… и почему-то мне хотелось это

выяснить.

— Я ясно выражаюсь, Эмма? — спросил он, останавливаясь напротив и нависая

надо мной. Я оказалась между его руками, вцепившимися в стол позади, его мозолистые

пальцы слегка касаются моих.

Я наклонилась к нему и почувствовала, как мое тело задрожало под его

пристальным взглядом. Подчиниться или нет? Это вопрос.

И я сама все изгадила.

— Нет, Борден, — я не соображала, что несу. — Ты просто придурок, и это глупо,

потому что ты сам облажался. Я никогда не собиралась быть посвященной в то, что

услышала, когда выходила из твоего клуба; это просто случилось. Если что-то подобное

подвергает опасности твой бизнес, твою репутацию или твои интересы, то, возможно, вам

следует душить людей до того, как они покинут помещение.

Тишина.

Боже мой, что я только что сказала? Правда в том, что его слова задели меня за

живое. Ничто не вызывает во мне такую ненависть, как чьи-то попытки манипулировать

мной. Когда кто-то загоняет меня в ловушку, заставляет чувствовать себя отбросом,

распоряжается мной по своему усмотрению. И знаете, что? Я достаточно насмотрелась за

два года работы в этой помойке, будучи на побегушках у мудака, не считающего меня за

человека. Но на работе прогибаться было необходимостью. Мне нужны деньги и работа,

не важно, какой ценой.

Но это не было работой. Этот мужчина хотел манипулировать мной, запугивая, а я

определенно не так воспитана, чтобы позволить ему злоупотреблять этим. Маркус Борден

или кто-то другой — это было недопустимо и убило бы остатки моей гордости.

Когда его завораживающие глаза распахнулись от сказанного мной, я поняла, что

могу загнать его в угол. Я знала: он пытался запугать меня и лишить выбора, но он у меня

был. Осознание этого здорово укрепило меня. Я наклонилась вперед так, что нас

разделяли всего несколько сантиметров, и вернула ему такой же жесткий взгляд, каким он

одарил меня.

— Вы думаете, я бы вышла из той двери, если бы знала о том, что произойдет? —

спросила я его. — Знаете ли вы, как заблуждаетесь, говоря об этом? Я хорошо знаю, на что

вы способны, но прямо сейчас вы пытаетесь переложить свою вину. И будет разумнее,

если мы просто остановимся и забудем все, что произошло, или мы думаем, что

произошло, той ночью.

Если он и был намерен говорить прямо здесь и сейчас, то я не уверена, что смогла

бы расслышать его из-за грохота собственного сердца, отдающегося гулом в ушах. Мои

ногти мучительно впились в дерево стола, сердце готово было выпрыгнуть из груди.

Выражение его лица не изменилось, и я начала волноваться, слышал ли он хоть

слово из того, что я сказала, пока он не кивнул. Затем без предупреждения его рука

потянулась вверх, захватывая мой подбородок и поворачивая так, чтобы заставить меня

посмотреть ему в глаза. В них не было злости, но где-то в глубине сквозило любопытство.

Я ахнула в шоке от тепла его прикосновения, от тепла в его удивительных глазах, от того,

насколько близко мы находились друг к другу, когда он прошептал:

— Ты смелая, не так ли, бродячая кошка?

Я потеряла дар речи и просто моргнула.

— Ты маленький котенок. Ты пытаешься казаться злобной, но вместо этого ты

охренительно прекрасна.

Теперь я уставилась на него. Он придвинулся настолько близко, что я ощущала его

тело, прижатое к моему. Я пыталась не реагировать на зарождающееся чувство тяжести в

моем животе. Честно говоря, это было настолько неожиданно и неподвластно моему

разуму, но мое тело… моя кожа вспыхнула, сердце ускорило ритм, а он продолжал

прижиматься ближе.

— Отпусти меня, — прошептала я, пытаясь усмирить порхающих в животе

бабочек.