o 8404d9bcfe613bee

Индии и даже в африканских колониях – белых менеджеров,

киплинговских носителей Бремени, очень нехватало после

Великой Бойни. Что и привело невдолге к полной потере

империи.

В любом случае, появление на фронте свеженьких

американцев никак не увеличивало шансы рейхсвера, даже

при том, что одновременно подогнулись коленки у

противника на Восточном фронте. А не будь той удачной

торпеды в «Лузитанию» 7 мая 1915-го – маловероятно, чтобы

Вильсону удалось втянуть Штаты непосредственно в войну.

Получается, что в мире без нефти спектр возможностей для

исхода войны оказывается между тем, с одной стороны, что

было в реальной истории, с блокадой, голодом, «14-ю

пунктами», Версальским миром и репарациями и, с другой

стороны, «почетным миром» от полного изнеможения сторон

без особых аннексий и контрибуций где-нибудь в конце 1917-

го –- начале 1918-го года.

Ну, разве что России пришлось бы пожертвовать Польшу, а

Германии Познань и Эльзас без Лотарингии на алтарь

послевоенных референдумов. Могла бы тут выжить и

Австро-Венгрия, отдав Триенто, Катарро, Краков и

превратившись в «триединую» монархию. Добрым чехам,

русинам, хорватам не пришлось бы тогда на жутком личном

опыте убеждаться, что старенький император Франц-Иосиф

– это еще не самый жестокий правитель, какие бывают на

свете.

Есть даже подозрение, что могла бы уцелеть и Османская

империя. А что? В Европе турки уже в 1912-м отдали все,

что возможно. Проливы ... тут нет никакой уверенности, что

западные державы так уж стремились отдать Проливы

России. Арабов освобождать? Но если в Месопотамии нет не

только нефти, но и надежды на нее – что за игра гонять

бедного Фейсала, как зайца, с одного трона на другой, из

Дамаска в Багдад? Не было такой страны, Ирак, с

незапамятных времен, пусть и не будет, а будут сидеть в

Басре, Багдаде и Мосуле, так же, как в Халебе и Аммане,

турецкие губернаторы, сечь местное население за неуплату

налогов и никаких вам межобщинных войн и национального

самосознания. Разумеется, Турция ничего не могла

приобрести по итогам войны – не в том она была состоянии,

не на том, как нынче модно, градусе пассионарности. Тем

более, если она не сбрасывает мешающие национальной

консолидации инородческие окраины.

Будем считать, что падишах в варианте «почетного» мира

остался во дворце Долмабахче, а младотурки, пожертвовав

парой вилайетов на восточной границе, частичным

возмещением армянам и парочкой рядовых исполнителей

резни, остались у власти со своими футуристическими

прожектами будущих модернизаций, индустриализаций и

процветаний. При этом совсем не важно, будет ли у них во

главе харизматический Кемаль, в Реальной Истории ставший

Ататюрком, глубоко почитаемым отцом нации, или

авантюристический Энвер, в нашем мире успевший

побывать и генералиссимусом, и зятем султана, и делегатом

конгресса Коминтерна, и, наконец, сложивший свою буйную

голову в горах Восточной Бухары от пули красноармейца

Сухова. В любом случае невозможно одновременно решать

две задачи: создания новой национальной Турции – и

имитации жизнедеятельности былой и некогда великой

Османской империи. То-то державы и согласились на

формальное сохранение султанской Турции, утешив себя

новыми военно-морскими арендами по китайскому образцу:

Россия в Синопе на Черном море, Румели-Хиссаре на берегу

Босфора и в Чанаккале у Дарданелл, Франция в

Александретте и ливанском Триполи, Италия в Анталии,

Великобритания в Хайфе и Газе, Германия в Бейруте, взамен

потерянной стоянки в Циндао, Австро-Венгро-Славия в

Мерсине.

Россия ... Тут уж, с нефтью или без нефти, а ясно, что

романовское самодержавие еще одной тяжелой войны

пережить не могло. Хорошо было бы, конечно, если б, пойдя

по пути благоустроенной конституциональности, народы

империи смогли стравить потихоньку накопившийся за

19

столетия потенциал классовой и межнациональной злобы и

после подоспевшего вовремя «мира без аннексий»

объединиться на пути процветания под скипетром ... хотя бы

и второго мужа Наталии Шереметьевской-Вульферт,

Михаила Александровича Романова. Возьмем это, как

предельный, наилучший вариант. Хорошо бы, но ...

Боюсь, что так или иначе и в этой реальности будут

Брестский, а потом Версальский мир, пермские, алапаевские

и екатеринбургские убийства, красный и белый террор,

расстрел двадцати шести ... э-э, а вот этого, скорей всего, не

будет. Потому, что не будет Бакинской Коммуны. Нефтяной

Баку после нескольких десятилетий лихорадочного роста

тихо угаснет к концу десятых, как в реальности угас в

тридцатых, после окончания бума натурального каучука,