o 7cd5ecbb508da27d

в тот вечер он так и не вернулся домой. Когда на небе появилась луна, Мэрилин

заволновалась и, попросив соседку присмотреть за детьми, села в машину и отправилась на

поиски. На окраине города, прямо за изгибом дороги рядом с порослью деревьев, она увидела

«скорую помощь», шерифа и постепенно растущую толпу людей. Именно здесь ее мужа сбил

грузовик. Водитель не справился с управлением, и машину занесло.

Грузовик, как сказали Мэрилин, принадлежал Таку Хостлетеру. Водителю, которому грозило

обвинение в убийстве транспортным средством, а также в непреднамеренном убийстве, было

восемнадцать лет, и на его руки уже надели наручники.

Его звали Доусон Коул.

В двух милях от окраины Ориентала - и поворота, который он никогда не забудет - Доусон

заметил ответвлявшуюся от шоссе старую проселочную дорогу. Она вела к участку, где жили

его родственники, и он вспомнил отца. Однажды явившийся к Доусону, ожидавшему суда в

окружной тюрьме, надзиратель сообщил о посетителе. Через минуту перед Доусоном

предстал отец с зубочисткой во рту.

- Ну, чего ты добился? Сбежал, связался с богатой девчонкой. И где кончил? В тюрьме.

-Доусон заметил злорадный огонек в глазах отца. - Думал, что лучше меня, а вот и нет. Ты

такой же, как я.

Доусон молча взирал на отца из угла своей камеры, ощущая нечто похожее на ненависть. Вот

тогда он поклялся себе: что бы ни случилось, он больше никогда не скажет с отцом ни слова.

Суда не было. Несмотря на ходатайство государственного защитника, Доусона признали

виновным и дали максимальный срок. В исправительной колонии Каледония в Галифаксе в

Северной Каролине он работал на тюремной ферме - помогал выращивать зерно, пшеницу, хлопок и соевые бобы, собирал урожай, обливаясь потом на нещадно палящем солнце, и мерз, возделывая землю на ледяном северном ветру. И хотя он переписывался с Таком по почте, за

четыре года к нему ни разу никто не приехал.

После досрочного освобождения Доусон вернулся в Ориентал. Он работал у Така, и во время

поездок в автомагазин за запчастями, слышал, как люди шушукаются за его спиной. Он знал: он отверженный, дрянь-человек, Коул, убивший не только зятя Беннетов, но и единственного

в городе врача, и чувство вины буквально душило его. В такие минуты он заходил к

цветочнику в Нью-Берне, а потом отправлялся на кладбище Ориентала, где похоронили

доктора Боннера. Доусон приносил на могилу цветы либо рано утром, либо поздно вечером, когда кругом почти никого не было, иногда оставался на кладбище час, иногда дольше, и все

думал о жене и детях, оставшихся у доктора Боннера. В общем, он почти год провел в тени, стараясь как можно реже попадаться людям на глаза.

Однако родственнички не оставляли его в покое. Снова явившийся в гараж за данью отец

привел с собой Теда. Отец был вооружен дробовиком, а Тед - бейсбольной битой, однако они

просчитались, не взяв с собой Эби. Когда Доусон велел им подобру-поздорову убираться

прочь, Тед сделал стремительный выпад, который, однако, оказался недостаточно быстрым: четыре года работы на полях под палящим зноем закалили Доусона, и он был готов к этой

встрече. Он ломом сломал Теду нос и челюсть и, обезоружив отца, пересчитал старику ребра.

Когда оба лежали на земле, Доусон, нацелив на них дробовик, предостерег от последующей

встречи. Тед, подвывая, пригрозил убить его. Отец лишь ответил злобным взглядом. После

этого Доусон стал спать с дробовиком и еще реже выходить из гаража. Он знал, что они

могут прийти за ним в любую минуту, но судьба распорядилась иначе. Не прошло и недели, как Сумасшедший Тед ударил в баре человека ножом и сел в тюрьму. После этого папаша

Доусона почему-то больше не приходил. А Доусон не задумывался почему. Он считал дни до

того момента, когда наконец сможет уехать из Ориентала. Когда же окончился условный

срок, он завернул дробовик в тряпку, положил его в ящик и закопал у подножия дуба на углу

дома Така. Потом, погрузив вещи в машину и распрощавшись с Таком, он отправился в путь

и в конце концов осел в Шарлотте. Там, устроившись на работу механиком, он по вечерам

учился на сварщика в местном колледже, а позже переселился в Луизиану, где пошел

работать на нефтеперерабатывающий завод, откуда и попал на буровую вышку.

После освобождения из тюрьмы Доусон жил тихо, скромно и одиноко. Он никогда не ходил в

гости к друзьям: их у него просто не было. Ни с какими женщинами, кроме Аманды, он

никогда не встречался, поскольку даже сейчас ни о ком другом, кроме нее, не мог думать.

Подпустить кого-то к себе означало позволить человеку узнать все о своем прошлом, и эта

мысль Доусону была невыносима. Это он, бывший заключенный, из семьи уголовников убил

хорошего человека. Хоть Доусон и отсидел свое честно, пытаясь искупить свою вину, он

знал, что никогда не простит себе содеянного.

Все ближе и ближе. Доусон подъезжал к месту гибели доктора Боннера. Он рассеянно

отметил про себя, что впереди вместо деревьев на повороте теперь стоит невысокое,

приземистое здание с парковкой, покрытой гравием. Не глядя в ту сторону, Доусон

продолжал внимательно следить за дорогой.