Ныряющие в темноту

Примерно через неделю после появления первой статьи о субмарине у Чаттертона появилось несколько обнадеживающих нитей. Одна из них вела к Гарри Куперу, основателю и президенту «Шаркхантерз Интернэшнл», организации с тысячами участников, которая базировалась во Флориде и, как гласил устав организации, «имела целью сохранение истории „У-Ботваффе“» (немецкого подводного флота). Чаттертон был знаком с ее бюллетенями, перегруженными информацией и восклицательными знаками. В этих публикациях кустарного вида были интервью, интриги, исторические очерки, редакционные статьи, критика и даже время от времени тематические рекламные объявления. Несмотря на разбросанный характер этих рассылок, в состав «Шаркхантерз» входили американские ученые, бывшие командиры и члены экипажей немецких подлодок, профессора, ветераны ВМС США и другие эксперты. Купер пытался убедить Чаттертона присоединиться к «Шаркхантерз», утверждая, что организация обладает тесными и широкими контактами, которые, как он полагал, помогут раскрыть тайну. Купер задавал вопросы, которые до него никто не задавал: «На вашем затонувшем судне были навесные топливные баки? На корме вашего затонувшего судна было два торпедных аппарата или один?» «Ответ может быть составлен в ходе погружения, — объяснял Купер, — и это способно многое раскрыть о том, что касается типа субмарины и возможного года спуска ее на воду». Чаттертон решил обследовать останки судна с целью получения этой информации в ходе очередного погружения, а затем сообщить о результатах Куперу.

Однажды утром Чаттертону позвонил человек, который утверждал, что в 1942 году он якобы потопил немецкую подлодку с борта дирижабля. Месяцем раньше такое утверждение показалось бы Чаттертону откровением еще одного лунатика. Однако в ходе своих исследований Чаттертон узнал, что дирижабли были серьезной силой, заставлявшей немецкие подлодки держаться под водой. Они же сопровождали суда вдоль Восточного побережья. Он узнал также, что в какой-то период Второй мировой войны более полутора тысяч пилотов управляли дирижаблями, намного превосходившими по размеру современные рекламные прототипы. Он также узнал о том, что дирижабли были оснащены сложной противолодочной техникой, и даже был случай, когда дирижабль вступил в бой со всплывшей подлодкой, и в результате поединка субмарина была повреждена, а дирижабль упал. Поэтому Чаттертон выслушал этого человека.

— Я старик, и у меня не очень хорошая память, — говорил тот. — Я не помню всех подробностей. Но я точно знаю, что потопил немецкую подлодку с дирижабля.

— Рассказывайте дальше, сэр, я слушаю. Я действительно благодарен вам за звонок.

— Хорошо. Мы тогда базировались в Лейкхерсте, штат Нью-Джерси. Я атаковал немецкую лодку недалеко от того места и потопил ее глубинной бомбой. Простите, но это все, что я помню. Надеюсь, это поможет.

Чаттертон записал рассказ ветерана в блокноте и пометил для себя, что надо изучить любые отчеты, которые его человек из Центрального архива ВМС сможет достать для него и которые будут касаться обстрела немецких подводных лодок с дирижаблей в районе гибели обнаруженной лодки.

На следующее утро Чаттертон отправился в Эрл, на базу вооружений ВМС в графстве Монмаут, Нью-Джерси, где показал видеозапись затонувшей лодки экспертам по вооружению, боеприпасам и подрывному делу. Они смотрели пленку снова и снова. Они говорили между собой, используя специальные термины. Они пришли к согласию: повреждение боевой рубки субмарины, по всей видимости, произошло в результате взрыва, а не столкновения;

форма и направление разлома поврежденного металла указывает на то, что взрыв произошел снаружи подлодки;

повреждение было вызвано силой, намного превосходящей мощность заряда глубинной бомбы — оружия, которое союзные войска часто применяли против немецких субмарин.

Чаттертон все тщательно записывал. Он попросил экспертов, если их не затруднит, сформулировать версию о том, что же все-таки могло стать причиной такой ужасной пробоины.

«Мы не можем сказать с уверенностью, — ответил один из них. — Но предположительно лодка была поражена прямым попаданием торпеды».

Прямое попадание торпеды? По дороге домой Чаттертон сотни раз прокручивал в мозгу эту версию. Кто мог выпустить эту торпеду? История об американской подлодке, потопившей немецкую, попала бы в учебники истории, но чтобы нечто подобное произошло в районе места кораблекрушения, нигде не сообщалось. Одно было ясно: идея о том, что субмарина волочилась сюда из другого района с таким повреждением, как полагал Нэгл и допускали другие ныряльщики, казалась невероятной. По мнению Чаттертона, что бы там ни подорвало субмарину, все это произошло именно в том месте океана, где ее нашли ныряльщики.

Прошла всего неделя со времени появления статьи в «Стар-Леджере», а у Чаттертона была уже кипа информации из источников больших и малых. Но самая важная все еще должна была поступить.