Ныряющие в темноту

В середине ноября онвложил в конверт два своих небольших фото и короткую записку, в которой просил семью: «Пожалуйста, думайте обо мне». На одном из фото он сидя спал на палубе «U-869», поджав колени к груди, опершись спиной о боевую рубку и склонив голову. У матери Брандта было много его фотографий, но эта была единственная, над которой она расплакалась. Когда Ганс-Георг спросил ее, почему она плачет, мать сказала ему, что Зигги всегда так сидел. Это напомнило ей детские годы сына, и, хотя Зигги уже был гордым воином, на этой фотографии она вновь видела своего маленького мальчика.

В конце ноября Брандт послал семье еще одно письмо. Там было написано:

«К тому времени как вы получите мое письмо, я уже уйду в поход… Я так рад, что получил весточку от Норберта, теперь мне будет спокойнее. Поздравляю Ганса-Георга с днем рождения. Надеюсь вернуться домой ко времени его конфирмации. Также желаю вам всем веселого, благословенного, спокойного Рождества и Нового года. Рождество — это праздник всей семьи, даже если на этот раз я буду с вами только мысленно. Когда мы помним друг друга, мы помним и о том, как нам хорошо было вместе. Пожалуйста, не забывайте обо мне, когда соедините руки в молитве, поддерживая друг друга. Будем с нетерпением ждать нашей встречи».

Пока Брандт писал письма, a «U-869» готовилась к первому боевому походу, Нойербург последний раз съездил домой. Он поступил на подводный флот именно ради такой возможности и с 1943 года в полной мере ее использовал. Приезжая домой, он всегда снимал военную форму и переодевался в гражданское, чтобы вернуть себе образ «Mensch» — человека. Он часто брал своего трехлетнего сына Юргена на парусные прогулки, катал его на спасательном круге, привязанном к корме яхты, разрешал ему быть «капитаном корабля». А иногда, к вящему ужасу своей супруги и невероятному восторгу сына, он сажал его в маленькую тележку, привязывал ее к велосипеду и жал на педали. Он любил фотографировать Юргена и свою дочурку Ютту. Однажды он даже послал одну из фотографий Юргена в компанию, производящую детские присыпки, чтобы фото использовали в рекламе. По ночам он и Эрна, из-за его учебы проводившие большую часть своей семейной жизни в разлуке, слушали музыку, разговаривали, и любовь их крепла. Он никогда не упоминал свою боевую учебу или предстоящую миссию, сказал лишь о том, что на борту «U-869» отличная и сплоченная команда и что он восхищается первым помощником Зигфридом Брандтом, и не только его профессионализмом, но и тем, как тот стал другом и товарищем для всего экипажа. Считая дни, оставшиеся до похода «U-869», он и Эрна делали записи в «Детском ежедневнике» — дневнике, который вели для Юргена и Ютты. Его последняя запись, сделанная для Юргена перед тем, как «U-869» вышла в поход, завершалась так.