Ныряющие в темноту

Меньше чем через год Нэдель оказался на борту «U-869». Он рассказывал Гиле, что восхищается капитаном Нойербургом и доверяет свою жизнь команде субмарины. «Когда мы в море, у нас никого больше нет, кроме нас самих», — говорил он.

Подготовка на Балтике продолжалась вплоть до летнего мертвого сезона. По вечерам команде «U-869» разрешалось оставлять казармы и проводить свободное время в городе. В более счастливые времена экипажи подлодок были почетными посетителями ночных клубов, желанными партнерами в танцах для самых привлекательных местных девушек. Теперь команда «U-869» нашла многие бары и ночные клубы запертыми. Но мало кому хотелось танцевать, теперь только пиво могло заглушить страхи людей. Когда подводники находили кафе с оркестром, они лишь сидели, одетые в свою униформу, и слушали музыку.

Этим летом первый помощник Брандт отправился в краткосрочный отпуск, чтобы повидать семью в Зинтене. Он играл со своим тринадцатилетним братом Гансом-Георгом, затем наслаждался индейкой и яичницей с беконом. Мать постаралась. Когда наступил вечер, Брандт и отец прошли в кабинет и закрыли за собой дверь. Ганс-Георг на цыпочках подошел к двери и прижал ухо к замочной скважине.

«Я беру с собой пистолет в поход на „U-869“, — говорил Брандт отцу. — Не буду дожидаться конца, если что-то случится».

Сердце Ганса-Георга забилось. Что имел в виду его брат, говоря «не буду дожидаться конца»? Их вера запрещала лишать себя жизни. И все же Зигги сказал, что не станет ждать конца. Ганс-Георг напряг слух, чтобы узнать больше.

«Ручаюсь, — продолжал Брандт. — Я могу полностью положиться на каждого из моих людей. От самого молодого матроса до капитана Нойербурга, каждый человек на борту „U-869“ — мой товарищ».

В конце отпуска Брандт, одетый в военную форму, поцеловал брата, родителей и попрощался. Но прежде чем выйти из дома, он сел за фортепьяно. Он спел свою любимую песню «Ла палома» — грустную песню моряка со словами «Прощай, моя голубка». Мать кусала губы и просила его прекратить. Все обнялись. Через мгновение Брандт шел по улице — назад к «U-869».

Некоторое время спустя Брандт пригласил Ганса-Георга и мать приехать на подлодку в Пиллау где команда проходила подготовку. Ганс-Георг сгорал от нетерпения, пока они ехали в поезде: скоро он увидит настоящую, готовую к сражениям подводную лодку, на которой его брат служит офицером! В порту Брандт посадил брата и мать на катер, который доставил их в дальнюю гавань, где швартовались военные корабли. Когда катер приближался к гавани, Ганс-Георг сразу узнал «U-869» — массивную, магическую военную машину серого цвета, абсолютно новую, гордую и непобедимую. Олимпийские кольца охраняли боевую рубку субмарины, защищая его брата от всех опасностей.

Брандт пригласил Ганса-Георга взойти на палубу подлодки, одновременно извиняясь перед матерью: капитан Нойербург не пускал женщин на субмарину, считая это плохой приметой. Если она не против того, чтобы подождать, он организует Гансу-Георгу экскурсию. Она с улыбкой согласилась. Сердце Ганса-Георга отчаянно забилось. «Это величайший момент, — думал он. — Ни у кого в школе нет такого брата, как у меня».

Братья Брандты прошли по шаткому деревянному трапу к подлодке. Когда они взошли на палубу, Ганс-Георг увидел там человека в шортах и с шарфом на шее, который лежал на спине и загорал. Человек увидел Брандтов и поднялся. Ганс-Георг поклонился, как приличествовало молодому человеку в такой важный день. Человек пожал Гансу-Георгу руку.

— А, это Брандт-младший! — воскликнул он.

— Капитан Нойербург, это мой брат Ганс-Георг, — сказал Брандт. — С вашего разрешения я покажу ему лодку.

— Разумеется, — ответил Нойербург. — Для нас честь приветствовать его как гостя.

Ганс-Георг стоял с широко открытыми глазами. Всю свою жизнь он верил в то, что командиры подводных лодок не такие, как все. Теперь он видел перед собой такого командира, высокого, красивого и сильного. И когда он шел с братом по палубе, он знал, что переживает совершенно удивительный день — день, когда он увидел командира подлодки на борту своего боевого корабля в шортах.

Брандты спускались по гладкой, недавно окрашенной лестнице боевой рубки. Внутри Ганс-Георг замер при виде техники, которая покрывала стены и потолок субмарины. Неужели кто-то мог знать назначение всех этих приспособлений? Брандт начал экскурсию. Ганс-Георг был смышленым и ничего не трогал. Брандт показал своему брату дизельные двигатели, электродвигатели, радиорубку, торпеды. Повсюду пахло смазкой. Брандт показал Гансу-Георгу свою койку. Мальчик взглядом спросил его: «Можно мне?» Брандт кивнул в знак согласия. Через секунду Ганс-Георг уже восседал на койке брата.

Внизу Брандт показал брату перископ: «Можешь посмотреть в него».