— Я не знаю, что это такое… наши отношения. Я не знаю, насколько мы серьезны, или к чему движемся. Но я знаю, что у меня есть к тебе чувства, и это пугает меня и одновременно возбуждает.
— Почему это тебя пугает?
— Потому что я продолжаю думать, что еще слишком рано, чтобы чувствовать себя так. Может быть, я ошибаюсь или чувства не настоящие.
— Они ощущаются настоящими?
— Да, вот почему все так запутанно.
— Рэйчел. — Я опускаю ладонь ей на щеку, глядя в глаза. — Я чувствую то же самое. Я никогда не чувствовал такого ни к кому, кроме тебя, и часть меня не понимает всего этого. Не понимает, но и не меняет моих чувств. Не меняет того факта, что я…
Рэйчел тоже садится на кровати.
— Что ты что?
Моя рука остается на ее щеке, мои глаза прикованы к ее.
— Что я люблю тебя. Я люблю тебя, Рэйчел.
Она выглядит удивленной, и робко улыбается.
— Я тоже тебя люблю. Но думала, что это чувство не взаимно. Я не знала, что ты ко мне испытываешь.
— Взаимно. И весьма.
Рэйчел взбирается на меня и крепко обнимает. Ее теплая кожа контактирует с моей, а ее мягкие волосы падают на мое плечо. Я прижимаю ее к себе и целую в макушку.
— Я люблю тебя, — тихо шепчу ей на ухо.
Еще одно новое для меня. Говорить — я люблю тебя. Я никогда никому не говорил этих слов.
— Я тоже тебя люблю, — смущенно отвечает она.
И еще одно новое. Никто мне такого не говорил. Даже мои родители.
— Впервые я слышу признание в любви. — Неужели я произнес это вслух? Дерьмо.
Она садится ровно.
— Серьезно?
Я прочистил горло, собираясь с духом.
— Да.
— А твои родители?
— Мы не говорим такого в нашей семье.
Ее лицо становится печальным.
— Они должны были тебе сказать, давным-давно. Но так как они этого не сделали, я скажу тебе. Я люблю тебя, Пирс. И говорю это от всего сердца. Я смущена, и у меня все еще остаются сомнения, но это то, что я чувствую, и я не могу изменить свои чувства, и не хочу.
— Тогда перестань. Не сомневайся. Ничего не меняй. Просто люби меня и позволь мне любить тебя.
Я прижимаю Рэйчел к себе, наши тела соприкасаются, а мои руки надежно ее удерживают.
Свершилось. Один из тех моментов, когда вы не можете себе представить, что все становится только лучше. Когда все кажется идеальным и правильным, и почти слишком хорошим, чтобы быть правдой. Я никогда не думал, что у меня будет такой момент, но вот он. Я с женщиной, которую люблю. Я по-настоящему, глубоко, всем сердцем, люблю Рэйчел. И что еще прекраснее, она тоже меня любит.
Ничто не может стать более совершенным, чем это момент.
ГЛАВА 23
РЭЙЧЕЛ
Я только что призналась Пирсу, что люблю его. Знаю, что была слишком напугана, чтобы признаться в этом даже самой себе, поэтому я определенно была не готова сказать об этом ему. Но потом он произнес заветные слова, и я ответила. Было приятно, наконец, открыться ему о своих чувствах и услышать, что он чувствует ко мне то же самое.
Когда Пирс рассказал, что никто никогда не говорил ему, что его любят, даже родители, я чуть было не расплакалась. Мое сердце разбилось от осознания, что ему двадцать пять, и он не слышал этих слов, пока я их ему не сказала.
Начинаю понимать, почему у него в глазах такая глубокая печаль. Одиночество. Боль. Мне кажется, что первопричина всего этого — его семья. Возможно, есть и другие причины. Хотелось бы, чтобы он сказал мне — какие, но он не готов, или, может быть, не хочет. Наверно, ему неприятно возвращаться и переживать заново то, что поселило печаль и одиночество в его глазах.
— Эй. — Я целую Пирса в щеку и кладу голову ему на плечо.
Он целует меня в лоб.
— Да?
— Я люблю тебя.
Пирс улыбается.
— Я тоже тебя люблю.
— Давай поедим. Тогда, может быть, мы вернемся сюда позже.
Он притягивает меня ближе и ласково целует.
— Или мы могли бы никуда не уходить.
— Я умираю с голоду, и нам нужно заправиться. — Я отталкиваю его и вылезаю из постели. — И потом, мне еще нужно сделать домашнее задание.
— Ты выгоняешь меня? — Он откидывает в сторону покрывало и встает.
— Нет. Я хочу, чтобы ты был здесь.
— Хорошо. — Пирс обнимает меня сзади и целует в шею. — Потому что я не уйду.
— Да, я поняла, что если ты придешь, то я уже не смогу от тебя избавиться.
Его губы щекочут мне ухо.
— Звучит так ужасно.
Я смеюсь и выворачиваюсь из его рук.
Мы одеваемся, идем на кухню и разогреваем ужин. Затем вместе располагаемся на диване и читаем. Я свой учебник, а он — одну из моих книг по истории о революционной войне. Пирс не часто смотрит телевизор, а у меня всего пара каналов, ни один из которых его не заинтересует. Когда он все же смотрит телевизор, это обычно спортивные или финансовые новости.
Позже мы возвращаемся в постель, и я засыпаю в его объятьях. Я хочу засыпать с Пирсом каждую ночь, так что, может, мне и правда стоит к нему переехать. Но если бы я это сделала, я бы не смогла рассказать маме. Ей будет стыдно за то, что я живу с парнем, будучи с ним не в браке. Но мне придется ей сказать. Она и так узнает, что я больше не живу на квартире, потому что перестану отвечать на телефонные звонки.
Утром Пирса в постели нет, и мне интересно, ушел ли он на работу. Но потом я слышу его в другой комнате.