— Сареф, не хочешь прогуляться в хвойной роще? — спросил Сварри, когда Виктор и Фарвиго покинули зал. Сареф сначала хотел было отказаться, потому что он прекрасно знал, чего хочет от него мальчишка, и у него не было никакого настроения рассказывать ему сегодня о смерти Лины. Но потом он увидел, как на нём скрестили плотоядные взгляды Кормак, Фредерик и Альберт, явно рассчитывающие, какую выгоду они могут получить с него здесь и сейчас, и понял, что с ними общаться его тянет ещё меньше.
— С удовольствием, — сказал Сареф, поднимаясь на ноги, — мне всегда нравились прогулки по вашей хвойной роще…
Глава 2.10
Сареф был уверен, что за ними попытается увязаться кто-то ещё, но нет. Лесли и Тания ушли в свои покои, а советники Уайтхолла, судя по всему, ещё не до такой степени обнаглели, чтобы ходить без разрешения Виктора там, где им вздумается. Поэтому Сареф и Сварри беспрепятственно вышли на улицу и направились в рощу. И Сареф, когда говорил, что ему нравятся прогулки здесь, не совсем уж кривил душой. Воздух здесь был настолько чистый, свежий, приятный, что несколько минут Сареф даже не хотел разговаривать — ему просто нравилось здесь дышать. И Сварри, вероятно, сам это понимал, поэтому не спешил начинать беседу.
— Жалкое зрелище, — наконец, сказал он, когда они сделали полный круг по расчищенной тропинке.
— Что… ты имеешь в виду? — опешил Сареф, который от хвойной свежести впал в некоторое состояние эйфории, и теперь эти слова жёстко спустили его на землю.
— А то ты сам не видишь, — пожал плечами Сварри, — ты же приезжал к нам раньше, и ты отлично знаешь, что раньше на семейные обеды никто посторонний не допускался. А теперь… — он махнул рукой.
— И давно это?
— С прошлой осени, — пожал плечами Сварри, — тогда случилось что-то, от чего у отца окончательно сдали нервы. Он едва не провалил договорённости с кланом Ниафрост. После этого дядюшка Кормак, дядюшка Фредерик и дядюшка Альберт крепко взяли его под руки, и больше ни одного решения как глава он не принимал без согласования с ними.
Сареф едва заметно усмехнулся. Он отлично увязал эти события и прекрасно понимал, что последней каплей стала именно его посылка в виде навоза отборных эльфийских коней. И пусть лица Виктора он в этот замечательный момент не видел — зато последствия прекрасно мог наблюдать прямо сейчас.
— Ты думаешь, они доставят большие проблемы? — осторожно спросил Сареф. Сварри остановился и подозрительно посмотрел на него. После чего мягко сказал:
— Сареф, я понимаю, что 2 года назад, когда ты меня видел, я выглядел скорее как бесхребетный слизняк, который не знает, что ему делать. Но в том числе и благодаря тебе я понял, что дальше так продолжаться не может. Мне пришлось значительно заняться самообразованием и разобраться в том, как устроены вещи в клане. Впрочем, — со смешком добавил он, — маска наивного дурачка мне идёт, и я успешно пользуюсь ею до сих пор.
— У тебя… не было проблем после… ну, ты понимаешь, — осторожно спросил Сареф. Как оказалось, интуиция его не подвела, Сварри, действительно, значительно вырос со дня их последней встречи.
— Нет. Отец ни о чём не догадался, — покачал головой Сварри, — и это та причина, по которой я сейчас с тобой откровенен, Сареф. Ты значительно рисковал своей шкурой и ради меня, и ради неё, хотя имел полное право развернуться и уйти. Поэтому ты заслуживаешь моего доверия.
— Ты говоришь обо всём этом так открыто, — не выдержал, наконец, Сареф, — не боишься, что нас подслушают?
— Нет, — улыбнулся Сварри, — состояние репутации нашего клана сейчас таково, что отец не может позволить себе лишний раз использовать такие способности. А даже если бы и мог, то… — с этими словами он достал из кармана какой-то шарик и протянул его Сарефу. Тот, взяв его в руки, понял, что это и есть та самая красная жемчужина, про которую он упоминал за столом. Вызвав Системное окно, Сареф рассмотрел артефакт через него.
— Но… разве Виктор не знает, что это такое? — удивлённо спросил Сареф, возвращая Сварри жемчужину.
— Знает. Но у него сейчас много другой головной боли, — пожал плечами Сварри, — а так — это невероятно удачный подарок от Системы, должен признать.
— А почему Альберт так нагло себя ведёт? — спросил Сареф, — только из-за сына-Чемпиона?
— Не только, — мрачно ответил Сварри, — отцу, чтобы заключить с ним союз, пришлось пообещать, что я женюсь на его дочери.
— Извини, — сказал Сареф, — я не знал…