Нулевая область

– Нифига себе – Пашка идиотски заулыбался – Вот у нас там, ну в нашем мире, электрочайники, нажал на кнопочку, две минуты и готово. А вы тут что, вот так круглый год на костре всё и готовите?

– Ну почему же – дед удивлённо вскинул брови – На костре только летом, а зимой на печи. Топить есть чем. Мы из пустующих домов и полы снимаем, и балки с крыш. Аккуратно конечно топим, по чуть-чуть. Вот если бы коровы были…

– Коровами топили бы? – Пашка засмеялся.

– Зачем коровами – дед усмехнулся – Кизяком бы топили. Да без коров вообще плохо. Их как краки резать начали, мы и погубили всех. А что делать? Так бы они их всех поутаскивали. Да и лишний раз наведывались они сюда за ними, а заодно и людей убивали. В общем – дед тяжело вздохнул – Об одном сейчас жалею, что молока парного попить уже, наверное, никогда не доведётся.

Макс не вслушивался в разговор деда и Пашки. Он смотрел на костёр, и этот костёр, в отличии от погребального, вызывал спокойствие и надежду. Быстро темнело, и в надвигающейся темноте, костёр становился всё более живым и каким-то своим. Макс представил, сколько вот так людей, ещё давно, до первых цивилизаций, смотрели на огонь и чувствовали тот же покой и надежду, которая теперь была в нём. Миллионы. Миллионы выживающих в суровом мире, наполненном опасностями. А потом те опасности перестали существовать. Люди заняли верхнюю позицию в пищевой цепочке, благодаря развившемуся разуму, и им стало казаться, что те опасности больше не вернутся. Никогда. И так прошли тысячи лет и вот вдруг, здесь, в этой маленькой деревне всё вернулось. Вернулось к тому времени, когда люди были всего лишь выживающими, а не полновластными владыками. Откуда вернулось? И главное – зачем?

– Вот я помню, ещё после войны – услышал Макс дедовский голос – Мы только коровками и спасались. И заготовителям молоко отдавали, и себе немного оставалось. Вот я думал, тогда тяжело было, а теперь всё же тяжелее. Тогда мы понимали, что всем тяжело, что для своей страны стараемся, а сейчас выживаем только, да и всё. Я вот помню в сорок восьмом заболел сильно. Тифом. Так мать в город ездила. Почти все вещи отцовские продала и лекарств с продуктами купила. А я тогда ничего не понимал, в бреду был.

Дед взял палку и пошурудил костёр.

– Егорыч, скажи, а как вы думаете дальше жить? – Макс чуть наклонился вперёд – Ну, когда закончится всё, спички, патроны, вообще всё.

Дед несколько секунд молчал.

– А и не знаю – сказал он наконец, и Макс ожидавший услышать в его голосе волнение или грусть, услышал к своему удивлению только спокойствие, простое и уверенное – Как-нибудь, Максимка, как-нибудь. Ох ты! – дед вдруг стукнул себя ладонями по коленкам – Кружки ж там, в доме. Ай-яй-яй. Сгоняй, Пашок, а? А-то запамятовал что-то я.

– А чего я сразу? – заартачился Пашка и недоумённо посмотрел на Макса.

– Я схожу, Егорыч – Макс быстро поднялся, отвечая на взгляд Пашки холодной усмешкой – Пашка краков опасается. Да, Пашок?

– Ничего я не опасаюсь. Влом просто. Как что, так сразу Пашка. Я что крайний, что ли?

Макс вернулся с кружками, и увидел, что дед уже снял чайник с костра и поставил его на бревно. Пашка сидел сгорбившись, и исподлобья смотрел на костёр. На его лице шевелились красноватые блики, делая всё его выражение каким-то злым. Рядом с костром, на земле лежала арматура, и слабо краснела в незаметно подступившей и укутавшей этот мир темноте. Поставив кружки рядом с чайником, Макс присел возле Пашки и легонько толкнул его в плечо.

– Чего приуныл? – спросил он, и улыбнулся.

– Ничего я не приуныл – недовольно ответил Пашка – Просто в сон чё-то уже потянуло. Устал, наверное, очень.

– Щас-щас – торопливо и словно извиняясь за медлительность, заговорил дед и стал наполнять кружки – На сон грядущий, травки моей попьём, да и спать. У вас завтра сложный день будет. Выспаться нужно хорошо. Чтобы завтра начеку быть всё время.

– Угу – согласился Макс, и взяв протянутую дедом кружку, принялся задумчиво дуть на дымящийся травяной чай.

Глава 10