Нож

То невысказанное подозрение, которое окружающие испытывали, но не показывали: она каким-то образом стала причиной самоубийства Бьёрна. Однако Катрина знала, что это не так. С другой стороны, должна ли она была понять, что с Бьёрном что-то не так, когда муж полностью сломался после гибели Харри? Хотя, конечно, было что-то еще, Бьёрн страдал от чего-то большего, от глубокой депрессии, которую скрывал, держал в тайне, и смерть Харри стала последней каплей: вода не просто перелилась через край, а прорвала дамбу. Что, в сущности, человеку известно о том, с кем он делит постель, кров и стол? Меньше, чем о самом себе. Это неприятная мысль, но мы создаем в своем мозгу образы окружающих нас людей, и это всего лишь образы, думала Катрина.

Она подняла тревогу, когда Бьёрн привез Герта, но не захотел поговорить с ней.

Катрина вернулась после той ужасной пресс-конференции с Уле Винтером в пустую квартиру и недоумевала, куда это на ночь глядя подевались Бьёрн с Гертом, ведь муж даже не оставил ей никакой записки. И вдруг раздался звонок в дверь. Она сняла трубку домофона, услышала плач Герта, подумала, что Бьёрн забыл дома ключи, и просто нажала на кнопку. Но она не услышала звука открывающейся двери, только плач ребенка, как будто его подносили к микрофону. Она несколько раз позвала Бьёрна по имени и, не дождавшись ответа, спустилась по лестнице.

Детское сиденье «Макси-Коси» с Гертом стояло на тротуаре прямо перед дверью.

Катрина осмотрела улицу Нурдала Брюна, повернулась направо и налево, но Бьёрна нигде не увидела. В темных подворотнях на другой стороне улицы она тоже никого не разглядела, хотя это, конечно, и не означало, что там, во мраке, никого не было. И у нее появилась шальная мысль: в дверь звонил не Бьёрн.

Она поднялась с Гертом в квартиру и набрала номер мужа, но ей ответили, что телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети. Уже тогда она поняла: что-то не так, и позвонила родителям Бьёрна. И уже одно то, что Катрина инстинктивно связалась с ними, а не с кем-нибудь из живущих в городе коллег или друзей Бьёрна, означало, что она испугалась.

Свекор со свекровью утешали ее, говорили, что муж, конечно, скоро объявится и все объяснит, но Катрина слышала, что мама Бьёрна обеспокоена. Возможно, она тоже заметила, что в последнее время с сыном творится неладное.

Казалось бы, следователь из отдела убийств должен научиться принимать тот факт, что существуют нераскрытые дела и вопросы, на которые никогда не найдется ответа, и надо просто двигаться дальше. Но кое-кому это не удается. Например, Харри. Или ей самой. Катрина не знала, как расценивать это с профессиональной точки зрения – как преимущество или как недостаток, но в одном она была уверена: в повседневной жизни это очень вредит. Она уже страшилась предстоящих недель и месяцев, которые проведет без сна. Не из-за Герта: малыш хорошо спал по ночам в своей кроватке. Нет, ее мозг будет напряженно искать во тьме истину, и она не сможет этому противиться.

Катрина застегнула молнию на сумке, где лежали папки с делами и бумаги, которые ей надо было взять домой, прошла к двери, выключила свет и уже собралась выйти из кабинета, как вдруг у нее на столе зазвонил стационарный телефон.

Она сняла трубку.

– Здравствуйте, это Сон Мин Ларсен.

– Добрый день, – бесцветным голосом ответила она. Нет, она хорошо относилась к Ларсену, просто если он хотел принять ее предложение перейти на работу в отдел убийств, то сейчас было не совсем подходящее время это обсуждать.

– Я звоню, потому что… Извините, я не спросил: вы можете говорить?

Катрина выглянула в окно на парк Бутспаркен. Голые деревья, коричневая, пожухлая трава. Очень скоро на деревьях появятся листочки и цветы, а трава зазеленеет. А потом, после этого, наступит лето. Как утверждают.

– Да, – ответила она, отметив, что это прозвучало не слишком любезно.

– Произошло просто удивительное совпадение, – произнес Ларсен. – Сегодня днем я получил сведения, проливающие новый свет на дело Ракели. А минуту назад мне позвонил Юхан Крон. Это…

– Я в курсе, кто такой Крон.

– Он сказал, что находится у пруда Сместаддаммен, где они с ассистенткой должны были встретиться со своим клиентом Свейном Финне. И что Свейна Финне только что застрелили.

– Что?

– Уж не знаю, почему Крон позвонил именно мне, он пообещал, что все объяснит позже. В любом случае это дело попадает под юрисдикцию Полицейского управления Осло, поэтому я решил связаться с вами.

– Я передам информацию дежурному, – сказала Катрина. Она увидела, как по коричневой равнине перед Полицейским управлением в сторону тюрьмы Бутсен крадется какой-то зверь. Она немного подождала. Ее собеседник тоже молчал. – А о каком совпадении вы говорили, Ларсен?

– Я имел в виду – удивительно, что Свейна Финне застрелили всего через час после того, как я получил информацию, что Финне вновь стал подозреваемым в деле об убийстве Ракели.

Катрина выпустила сумку из рук и села в кресло за письменным столом.

– Вы хотите сказать…

– Ну да, именно, у меня имеются сведения, которые указывают на невиновность Харри Холе.