Ноздря в ноздрю

—   Вот о чем еще я должна вам сказать. Утром мне позвонили трое, чтобы сообщить, что сегодня они на ипподром не придут. Говорят, будто заболе­ли. — Она и не пыталась скрыть, что не верит в та­кие отговорки. — Поэтому на ленче будет на пять человек меньше.

Я решил, что при сложившихся обстоятельствах не следует выяснять, известны ли ей причины недо­могания.

—  Это, конечно, безобразие, — продолжила она. — Двое из них — тренеры из Ньюмаркета, жокеи кото­рых участвуют в нашей скачке. — Слово «Ньюмаркет» она произносила по-особенному. «Нью» практически проглатывала, делая упор на «маркет». Для моих ушей звучало необычно.

Она повернулась и вновь покинула нас, предос­тавив мне еще одну возможность полюбоваться ее ногами. Масса черных кудряшек при ходьбе била по плечам. Провожая ее взглядом, я гадал: спала ли она в бигуди?

—  Сожалею, что так вышло. — Я повернулся к мисс Милн.

—  Не ваша вина.

Она дала мне свою визитную карточку. Я прочи­тал: «Анджела Милн. Департамент охраны здоровья и окружающей среды. Совет графства Кембридж­шир». Как она и говорила.

—   Почему вы опечатали мою кухню и закрыли ресторан? — спросил я.

—  Я ничего об этом не знаю, — ответила она. — Где находится ваш ресторан?

—   На Эшли-роуд, неподалеку от перекрестка Чивли. Он называется «Торба». — Она кивнула, оче­видно, слышала название. — Это в Кембриджшире, уверяю вас. Я только что оттуда. Кухня вся в замках, и мне сказали, что я нарушу закон, если попытаюсь проникнуть в нее.

— Ох.

—  Двое мужчин заявили, что выполняют распо­ряжение Управления контроля пищевой продукции.

—   Как странно. Закрытием предприятий пита­ния занимаются местные власти. То есть я. Конеч­но, если речь не идет о чем-то серьезном.

—  И что у нас считается серьезным?

—   Отравление кишечной палочкой или сальмо­неллой. — Она помолчала. — Или ботулизм, тиф, что-то такое. Или в случае чьей-то смерти.

—  Мужчины сказали, что кто-то вроде бы умер.

—   Ох, — вновь вырвалось у нее. — Я не слыша­ла. Возможно, полиция или больница связались с Управлением контроля напрямую. Я удивлена, что им удалось это в субботу. Решение принималось где-то еще. Сожалею, что так вышло.

—  Не ваша вина, — эхом откликнулся я.

Ее губы разошлись в улыбке.

—   Пойду выяснять, что к чему. В моем мобиль­нике сел аккумулятор, и просто удивительно, до ка­кой степени мы теперь полагаемся на эти чертовы штуковины. Без него я как без рук.

Она повернулась, чтобы уйти, потом снова по­смотрела на меня.

—  Я спросила в дирекции ипподрома о шатре, в котором вчера находилась ваша кухня. Вы сказали чистую правду. Сейчас он забит ящиками с пивом. Вы собираетесь приготовить ленч для Мисс Амери­ки? — Она мотнула головой в сторону трибуны.

—  Это официальный запрос?

—  М-м-м. — Она вновь улыбнулась. — Навер­ное, знать об этом мне ни к чему. Забудьте, что я спрашивала.

Улыбнулся и я.

—  Забыть о чем?

—  Мы еще поговорим, после того, как я выясню, что происходит.

—  Отлично, — кивнул я. — Как только узнаете, кто умер, пожалуйста, дайте мне знать. — Я протя­нул ей свою визитку с номером мобильника. — Я буду здесь до половины седьмого. Потом пойду спать.

* * *

Двое моих сотрудников прибыли, чтобы помочь мне и Карлу приготовить ленч, и оба они отлично выспались, потому что вчера вечером ели вегетари­анские макароны. Так что, основываясь на методе исключения, мы определили в главные подозревае­мые курятину.

Более часа они работали в застекленных ложах, тогда как мы с Карлом трудились на миниатюрной кухне, отделенной от лож коридором, занимались пирожками. Карл раскатывал тесто, тогда как я на­полнял формы начинкой. Наш кембриджский зе­ленщик подвез спаржу и молодой картофель, взамен тех, что остались под замком в холодильной камере ресторана. Картофель уже варился, так что я начал расслабляться, но на тех, кто позволяет себе рассла­биться, тут же набрасывается усталость.

Я оставил пирожки на Карла и пошел посмот­реть, как идут дела в ложах. Там уже убрали разде­ляющую их перегородку, образовав тем самым ком­нату в двадцать квадратных футов. Нас ждали четыре стола диаметром пять дюймов и сорок бле­стевших позолотой стульев. Их доставила компания, нанятая дирекцией ипподрома, и стояло все так, чтобы обеспечить официантам легкий доступ к каж­дому столу и стулу.

Изначально я полагал, что помогать мне и Карлу будут пять человек, по одному официанту на каждые два стола, еще двое — разносить выпивку и прохла­дительные напитки, и последний — на кухне. Но на работу вышли только двое. Вот мы и решили, что один будет подавать гостям выпивку и кофе, а вто­рой — помогать мне и Карлу с варкой спаржи и по­догревом рогаликов. Рогалики, правда, остались на кухне ресторана, так что мы купили в ближайшем универсаме французские батоны. Если бы Мэри-Лу и стала возражать против континентального влия­ния, изменить что-либо уже не представлялось воз­можным.

Поскольку помощников катастрофически не хватало, я еще накрывал столы, когда подошло вре­мя прибытия гостей, но оставалось нам совсем ни­чего: расставить стаканы для вина на двух столах.