Ноздря в ноздрю

«Скорая помощь» отвезла меня в Бедфорд, пото­му что более близкие к Ньюмаркету больницы за­полнили тяжелораненые. В Бедфорде рентгеновский снимок показал, что в распухшем колене все кости целы. Обследовавший меня врач предположил, что при контакте с дверью моя коленная чашечка вре­менно сместилась, что и привело к внутреннему кровотечению. Гематома, образовавшаяся в колен­ном суставе, вызвала и опухоль, и боль. Кровь, за­пятнавшая мои брюки, вылилась из глубокого поре­за на бедре, возможно появившегося в результате удара о дверь. Хотя кровотечение уже прекратилось, врач свел края раны и закрепил полосками пласты­ря, а сверху наложил прямоугольную марлевую сал­фетку и закрепил клейкой лентой. А вот к брюкам моим в больнице отнеслись крайне бесцеремонно, отрезали практически всю левую штанину. На коле­но надели эластичный «рукав», который поддержи­вал сустав и придавливал гематому, препятствуя ее распространению. Там же я получил высокий, плот­ный хлопчатобумажный носок для левой ноги, что­бы уменьшить распухание нижней части голени, и пригоршню больших белых болеутоляющих табле­ток. После нескольких дней отдыха, сказали мне, я буду как новенький. «Новенький телом, — подумал я, — а как долго мне придется залечивать эмоцио­нальную травму?»

Больница вызвала такси, чтобы отвезти меня до­мой. Я сидел в приемном отделении, стесняясь из-за того, что доставил столько хлопот, испытывая чувст­во вины, потому что так легко отделался в сравне­нии со многими другими. Сил у меня не осталось, ни физических, ни духовных. Я думал о Роберте и Луизе. Выжили ли они? Что мне нужно сделать, что­бы это узнать? У кого спросить?

—  Такси для мистера Мортона. — Мужской го­лос вернул меня в настоящее.

—  Это я.

И только тут осознал, что денег у меня нет.

—   Все нормально, платит Национальная служба здравоохранения, — успокоил меня водитель. — Но чаевых они не дают, — добавил он. «Тебе не повез­ло, — подумал я, — если думаешь, что разживешься у меня чаевыми».

Он оглядел меня с головы до ног, и видок, само собой, был у меня тот еще. Пиджак шеф-повара, клетчатые брюки с одной нормальной, а второй уко­роченной штаниной, синее колено, высокий белый носок.

—  Вы — клоун? — спросил меня таксист.

—  Нет. Шеф-повар.

Он сразу потерял ко мне интерес.

—  Куда едем?

—  Ньюмаркет.

* * *

Такси подъехало к моему коттеджу в южной час­ти Ньюмаркета около одиннадцати. Я проспал всю дорогу от Бедфорда, и таксисту с трудом удалось растолкать меня, когда мы прибыли. Вероятно, он проникся ко мне жалостью, потому что помог пере­сечь узенькую полоску травы между дорогой и па­радной дверью.

— Сами справитесь? — спросил он, когда я вста­вил ключ в замочную скважину.

—  Будьте уверены, — ответил я, и он уехал.

Я прохромал на кухню, запил пару болеутоляю­щих таблеток стаканом воды из-под крана. Решил, что лестницу мне не преодолеть, поэтому улегся на диване в маленькой гостиной и тут же провалился в кошмарный сон.

...Я лежал на больничной каталке, которая мед­ленно двигалась по коридору с серыми стенами без единого окна. Я видел, как проплывали потолочные лампы. Яркие прямоугольные панели, встроенные в серый потолок. Коридор, похоже, тянулся в беско­нечность. Световые панели, все одинаковые, сменя­ли друг друга. Я приподнял голову и увидел, что толкает каталку женщина в ярко-красной шифоновой блузке с черными кудрявыми волосами, падающими на плечи. Мэри-Лy Фордэм, и она мне улыба­лась. Я посмотрел на ее прекрасные ноги, но их не было, она, казалось, плыла над серым полом. Я рыв­ком сел, уставился на свои ноги. Там, где им следо­вало быть, простыня, красная от крови, лежала вро­вень с каталкой. Крови было много, лужи, озера крови. Я вскрикнул и скатился с каталки. Падал, па­дал, падал...

Проснулся словно от толчка, сердце колотилось, лицо покрывал холодный пот. Сон был таким яр­ким, что мне пришлось пустить в ход руки, чтобы убедиться, на месте ли ноги. Я лежал в темноте, тя­жело дыша, пока сердцебиение не выровнялось.

Это был первый из повторяющихся кошмаров.

Две тревожные ночи кряду окончательно вымотали меня.

* * *

Большую часть воскресенья я лежал, сначала на диване, потом на полу. Оказалось, что там куда удобнее. Смотрел новостные каналы, чтобы узнать как можно больше о «Терроре на «Гинеях». Так ок­рестили это событие. Десятки телекамер освещали скачки, но только одна, да и то краем, зацепила происходящее на балконах лож 1 и 2 Лобовой, глав­ной трибуны в момент взрыва. Этот сюжет прокру­чивали снова и снова в каждом выпуске новостей. Яркая вспышка, осколки стекла, летящие куски бе­тона и тела. Многих гостей «Делафилд индастрис» буквально смело с балконов, и они, как тряпичные куклы, попадали на плоскую крышу под ними, а по­том на ничего не подозревающих зрителей, которые сидели ниже. Этим «летунам», похоже, повезло, они покалечились, но остались в живых. Больше всех пострадали те, кто находился в ложах, как Мэри-Лу.