Новый Вавилон

— Я ни минуты не сомневаюсь, бензин, который ты вознамерился заполучить, самый лучший во всем бассейне Амазонки, — сердито буркнул Жорик. — У него просто потрясающее октановое число, и еще, он чист как слеза! Одна проблема, он принадлежит наркомафии. Так что давай как двигать отсюда, по добру, по здорову, пока не вернулись парни, чьи запасные штаны болтаются на бельевых веревках. Потому что, как только они появятся, будет тебе и бензин, и реалы, и баксы, и еще тридцать три удовольствия оптом!

— Она, — папа махнул в направлении хибары, за порогом которой скрылась незнакомка, — сказала мне, что запчасти, какие только угодно, есть в поселке. Он всего в пятистах метрах от берега. Видите, дорогу через лес? Там фактория, а при ней магазин и склад запчастей…

— Мишель, ты что, уши с утра не мыл?! — похоже, дядя Жерар был примерно в паре градусов от точки кипения. — Ты меня задницей слушаешь?!

— Ушами, и, похоже, у тебя приступ паранойи, Жорик! — отмахнулся Мишель. — Но я ему не поддамся!

— Это говоришь ты?! — вытаращил глаза здоровяк. — После того, как запрещал нам с Ритой включать мобильные телефоны?!!

— Не вижу ни малейшей связи, Жорик!

— Тебе что, коксом разжиться приспичило?!

— Меня приспичило разжиться запчастями. Я спокойно схожу в деревню и раздобуду ремкомплект. Десять минут туда, десять обратно, делов-то…

— Мишель, единственным, чем ты разживешься там, куда собрался, будут неприятности. Ты навлечешь на нас беду!

— Любопытно, каким это образом? Сеньорита сказала, в поселке — иезуитская миссия и лесозаготовительная контора…

— Где ж тогда бревна, сплавляемые лесорубами по реке?!

— На складе!

— Мишель, на том складе лежит кока, — вид у дяди Жерар стал усталым. — По-моему, это ясно даже ослу…

— Ослу ясно, а мне — нет, — уперся отец. — Зато я отдаю себе отчет: до твоего Пуэрто Тропиче гребаного нам еще переть и переть, как до Москвы рачки, километров триста — как минимум! Любопытно, что вы оба запоете, когда накроется второй мотор?! А выключенные мобилки ты сюда даром приплел. Я спутников-шпионов, как прежде опасался, так и сейчас опасаюсь! Только они — у сверхдержав есть, а не у наркобаронов. Не тот уровень. Так что, пускай они там, хоть коку растят, хоть коноплю, хоть черную редьку, мне — без разницы! А хотя бы и грибы с галлюциногенами! Моя хата — с краю, я — мирный турист без мотора, мне — запчасти надо!

— Ты еще и идиот к тому же, — вздохнул Жорик. — А, делай, как знаешь, но мы с Ритой — отчаливаем…

— Дядя Жора?! — взмолилась я. — Папа, может, не надо?!

— И ты туда же?!

Резко развернувшись, Мишель решительно зашагал по огненному проселку.

— Ну что ты будешь делать?! — всплеснул руками здоровяк, оборачиваясь ко мне. — Прости меня, милая, ну не баран ли?!

Я промолчала.

— Мишель?! — крикнул в спину отцу дядя Жерар. — Полчаса тебе на все, про все! Ты понял?!

Папа даже не обернулся.

— Он еще и разобиделся, ну и дела!

* * *

— Часа — как и не было, — констатировал Жорик, глянув на часы. Мне нечего было возразить ему. Что и говорить, ожидание затянулось. И, чем больше оно затягивалось, тем крепче натягивались наши нервы.

Веревки на веранде опустели. Сеньора, отправившая отца в лес за запчастями, сняла просохшее белье и больше не появлялась в поле зрения. Впрочем, я нисколько не сомневалась, она приглядывает за нами из глубины помещения. Это было несложно. На пустынном берегу мы с Жориком торчали у всех на виду, как две мишени в тире.

— То-то и оно… — согласился француз.

— Тихо-то как, — обронила я.

— Угу, — протянул Жорик. — Прямо сонное царство… Сиеста длиной в рабочий день. Вот только не спится ни шиша…

Я поежилась при этих словах, хоть даже у воды было довольно жарко. Почувствовала под сердцем неприятный холодок. Нахмурилась, невольно вспомнив службу в армии. Там частенько бывало именно так. Наблюдаешь в оптику сонную до дурноты деревушку, такую невозмутимую, что сам, поневоле, начинаешь зевать. Но, не получается в последний момент, и сон не идет. Наоборот, ни с того, ни с сего подводит живот, а на виске просыпается венка, бьется все чаще, вслед за сердцем, пускающимся на разгон, как самолет. И тогда ты осознаешь, нет, ты на физическом уровне чувствуешь, как живое существо: в любой миг, вплоть до прямо сейчас, из этого знойного спокойствия, где не колеблется ни единый стебелек, где даже бабочкам с мухами лень порхать, может вылететь посланная снайпером пуля. Хлоп, и тебя больше нет. И снова кругом — тишь да благодать…

Только теперь без тебя…

— Что-то не так, принцесса? — Жорик поглядел на меня с тревогой.

— Все в ажуре, — я выдавила из себя улыбку, довольно вымученную, по правде говоря. — Просто армию вспомнила…

— А…

— Придурков из Хэзболлы с АК-47 наперевес мы тут вряд ли конечно повстречаем…

— Сомневаюсь, будто наркоторговцы — приятнее в общении, — пробормотал Жорик.

— Вправду думаешь, там, — я показала на дорогу, по которой ушел Мишель, — плантации коки?