Новый Мир ( № 2 2011)

— А вы про сказки расскажете? — Она смотрела мне прямо в глаза.

—И расскажем и покажем, — отозвался Андрюха с пасмурным смешком.

— Смотри много не пей. — Препод ревнивым, как мне показалось, жестом взъерошил ей волосы: из черной темени выбились синие пряди.

 

Андрей, Эдик и я решили погулять до вечера.

Усиливался ветер. Ветер поднимал и разбрасывал сор. Ветер бился— крест-накрест, отряд на отряд. На миг замирал, но потом налетал как-то искоса, из-за угла, сильный и рубящий, словно кавалерия призраков. Каменные пятиэтажки, ветхие, многие с облупившейся (почему-то зеленой) краской, смотрелись диковато. Их стены и их углы говорили о неотступных и грубых ласках морского ветра. Эти бедные дома выглядели зловеще! Их ласкали и мучили, лапали и рубили. Призраки бились с призраками за каждый дом. Бедные-бедные дома, принадлежащие ветрам, а не людям!

В “Беломорье” мы заявились уже в половине седьмого, не вполне в себе от ветра.

Таким образом к восьми вечера наш стол был уже разгоряченным и лихим. Нас объединило отчаянье, непонятно откуда взявшееся. Эдик рассказывал про строительный бардак, потом про баб, матерясь с каждой рюмкой все чаще и жестче. Андрей не утерпел и закурил сигарету, хотя последний раз курил лет десять назад. Не выдержав прилива тоски, и я закурил.

Люба пришла ровно в восемь. Она была в голубом джемпере, да и губы не темные, а обычные, розовые.

— О, привет хиппарям! — Эдик взял ее за плечики и усадил.

— Не обижай, — попросил Андрей.

Она стала расспрашивать меня про сказки, не замечая ни Андрея, ни Эдика. Она замедленно и широко облизнула губы, вероятно преодолевая смущение. Какие сказки я читал в детстве, люблю ли сказки теперь, сочиняю ли сказки для сына или чужие ему читаю?

— Завтра мне уезжать, — сказал я. — Ты знаешь Андрея? А ведь он хорошо разбирается в литературе. И живете вы в одном городе. Пообщайся с ним…

— Я добавила тебя в Одноклассниках. Можно тебе писать?

— Ты сказки пишешь? — спросил Андрей. — Эй! — Он ткнул ее пальцем. — Я говорю: сказки?

— Да, — бросила она и снова повернулась ко мне, вбирая жадными очами.

Я представил: уеду, а от нее последует атака эсэмэсками и сообщениями в Интернете. А дальше закипит ее обида… Девочке жить здесь, в этом продуваемом ветрами городе, и вряд ли мы еще раз увидимся.