Новый мир. № 2, 2003)

«Свобода печати в России кончилась в 1996 г. — ближе к осени. Потом началось время произвола печати. Профессиональное журналистское сообщество еще в 1993 году выступило с так называемой „московской хартией“, в которой, прикрывшись хорошими общедемократическими словами, по существу дела провозгласило правовую и этическую неприкосновенность журналиста, то есть продекларировало принципиальную безответственность журналистского труда. К 1999 году журналистская корпорация в России дошла до плачевного состояния. Под именем свободы слова в обществе воцарилась медиакратическая диктатура — бесконтрольная и безнаказанная власть некомпетентных, безответственных, манипулируемых паникеров».

Дмитрий Юрьев. Россия как «Северо-восточный Новый Израиль». — «Русский Журнал»

«„Чеченский конфликт“ — как и „талибский конфликт“, „конфликт с бен Ладеном“ и другие аналогичные „конфликты“ — это не конфликты интересов, не конфликты сил и даже не конфликты культур. Это — негативная, отторгающая реакция на человеческую культуру как таковую. Это антикультура. Это отрицание самой возможности гуманитарных коммуникаций — то есть не то чтобы цивилизованных, но и любых, основанных на обычае, договоренности, суевериях и т. д. межчеловеческих и межгрупповых отношений».

«Что такое Нюрнберг? Это паллиативное, несовершенное, но выстраданное человечеством понимание: для того чтобы защитить человеческую культуру от нашествия новых варваров, необходимо понять, что варвары — против культуры потому, что они принципиально находятся вне ее. А значит, для борьбы с ними необходимо выходить за рамки культуры. <…> Логика Нюрнберга — это противоречащее всем нормам традиционного международного права юридическое (и физическое) уничтожение административно-политической верхушки побежденного в ходе войны террористического государства. <…> В общем, логика Нюрнберга — это логика самообороны человечества».

«В каком-то смысле параллельное развертывание двух шахидских фронтов превратило Россию и Израиль в подлинные государства-изгои, подставленные и по большому счету преданные „иудео-христианской цивилизацией“…»

«<…> виден — хотя пока что и смутно — контур новой России. Скорее не „Третьего Рима“, собирающего и блюдущего все сопредельные народы, а „Нового Израиля“, народа избранного, выполняющего особую высокую миссию».

Составитель Андрей Василевский.

«Арион», «Вопросы литературы», «Дружба народов», «Звезда», «Знамя»,

«Континент»

Марина Бородицкая. Стихи. — «Арион». Журнал поэзии. 2002, № 3

Я картошка, дожившая до весны.
Нет во мне былой белизны.
А кругом молодняк — розовеют, крепки,
Выставляют наружу пупки.
Я на ощупь мягка,
Шкурка мне велика,
Но хозяина не подведу:
Я пустила два сильных, два сочных ростка
И готова лечь в борозду.

А в предыдущем стихотворении: «Когда старшему сыну было двенадцать лет…», «Когда младшему сыну было двенадцать лет…».

Нина Воронель. Юлик и Андрей. Глава из книги воспоминаний. — «Вопросы литературы», 2002, № 5, сентябрь — октябрь

«В Синявском было нечто от героя „Бесов“ Достоевского — Ставрогина. Он выдвинул множество идей, которые потом расхватали другие люди. Например, многое из того, что потом приписывалось П. Палиевскому, идеологу современного русского национализма, мы слышали от Синявского еще в начале 60-х. И с этими идеями в нем прекрасно уживалась ставрогинская способность играть людьми, их чувствами и убеждениями. Мне порой кажется, что и Юликом (Даниэлем. — П. К.) он играл, заманивал, завлекал в сети приманкой славы. Не для чего-то конкретного, а так, для удовольствия поиграть».

Александр Говорков. — «Арион», 2002, № 3.

О, дайте, дайте наконец
Свободу самой маленькой матрешке!

Все. Больше тут ничего нет, рубрика-то — «Листки», по одному-два стишка на брата, на сестру.

Анатолий Гребнев. Из цикла «Венок сюжетов». — «Знамя», 2002, № 10

Эти рассказы известный киносценарист и прозаик передал редакции журнала незадолго до своей трагической гибели в прошлом году. Среди прочих сюжетов: «<…> материал о том, что призыв на фронт в 1941 году преследовал свои особые государственные цели, о которых, разумеется, не говорилось вслух. На секретном совещании у Сталина обсуждался вопрос: как обеспечить воюющее войско — молодых здоровых мужчин — женщинами. Проблема на самом деле нешуточная, могущая повлиять даже на исход сражений, как показывает история. Недаром еще с незапамятных времен во всех армиях мира существовали солдатские бордели. Но это, как вы понимаете, не наш путь. И тогда было принято решение призвать на фронт девушек — радистками, санитарками, главным же образом для того, чтобы решить физиологические проблемы воюющей армии».

Владимир Губайловский. Три книги стихов. Татьяна Бек. Равиль Бухараев. Виктор Куллэ. — «Дружба народов», 2002, № 11.