Новый Мир. № 2, 2002

Школьная работница 52 лет пришла за советом, что ей делать: всю жизнь никем особенно не увлекалась, теперь полюбила одного человека, а он пожил с ней месяц и бросил. А она была так счастлива, что не одна скоротает свой век, а прислонившись к близкой душе. Самое страшное, что и поделиться своим горем ни с кем нельзя — не поймут, засмеют! А жить нечем.

Слепой инвалид 60 лет спрашивает совета: жениться ему на одной особе, которая говорит, что он очень ей нравится и она будет за ним ухаживать? «Конечно, я не знаю, какова она лицом, а так на ощупь как будто человек подходящий и интеллигентный, и по голосу слышно, что не врет… А все же сомнение берет — не подбирается ли она к моей пенсии?!»

21. II. «У меня муж хошь и молодой, а старорежимской — не развратник, не нонешней жизни».

25. II. «Что болит?» — «Да ничего не болит! Прослушай: может, чего и найдешь! Эка штука какая, если вам, докторам, укажешь, кое место болит: а вот ты найди такое место, где я и не чувствую, что болит, а оно и на самом деле болит, а я только его не чувствую!.. Я уж у многих докторов была: только тогда и говорят правду, когда им самим укажешь, где болит. А вот ты найди у меня такую болезнь, чтобы я и сама не знала! Этак-то, знамши-то, — кто хошь будет доктором, эдак-то и я сойду за доктора! Да сколько угодно! Уж теперь меня не проведешь, нет! Как только покажешь доктору больное место, так он сейчас тебе и найдет болезнь! А вот ты без моей указки найди: тогда я тебе в ножки поклонюсь, слава те, Господи, скажу — попала к настоящему доктору!»

2. III. «Муж, говорите, не пьет ли?» — «Да выпивает: где уж это нонче, штобы не пить! В деревне-то все пьют, от мала до велика, почитай, ни одного мужика трезвого нет — все пьют! Сам знаешь, время-то какое нонешнее, не прежнее время-то!»

«Вот что, мой батюшко, доктор ты мой любезный, разъясни ты мне, к чему это: как двенадцать пробьет ночью, так слышу вдруг пение, церковное пение? Таково-то хорошо станет… И зачну я молиться… За всех молюсь и за тебя, хороший человек, молюсь! Может, потому это Господь-батюшка устраивает, что никогда я грубого слова никому не сказала, чертом ни разу не обругалась… А молиться люблю, хорошо молиться ночью-то, никто тебя не потревожит, и вся-то жизнь вспоминается. Уж если не приду к тебе вскорости — значит, считай, что я уже на том свете. А помирать буду — попомни это! — при последнем вздохе молиться за тебя буду!»

«Нонче дети-то больно розврбощены, уж до того розврбощены, что и не выговоришь! Слава Богу, что я уж с лета ничего не вижу, ослепла… А теперь, грешница, молю Бога, чтобы оглохнуть мне, што ли, чтобы и не видеть и не слышать, што делается!»

7. III. «Замужем?» — «Да как вам сказать: ходит тут один… Определенной жизни нет — не как у людей!»

«Убалтория» (амбулатория).

«Ничего не пожалею, всего лишусь: овец продам, корову продам, только полечи ты меня, сделай милость! Ничего не пожалею… Теперь у меня куры заклались — яичек принесу: только будь отец родной, вылечи!»

Девица 19 лет, беременность 6 месяцев. Просит дать ей чего-нибудь, чтобы выкинуть. «Не о выкидыше, — говорю, — думать надо, а об алиментах…» — «Ну да! Алименты!.. Алименты-то лежат при смерти, зашибло деревом в лесу! С какого лешего алименты-то теперь искать?!»

15. III. «Нонче неудивительно: кажный месяц женятся».

«Прежде у меня уж вот какой хороший карахтер был! За карахтер все и любили. Сколько лет в прислугах жила! А теперь от одного слова на стену лезу, никак не могу стерпеть… А все они, проклятые, испортили!»

«Никакого в жизни спокою нету… Замужем жила только два месяца, а он возьми да и помри — уж такой лядащий, а туда же — жениться удумал! — потом корова заховыляла, потом локоть себе разбила, а теперь уж и сама не знаю, што со мной делается: неохота жить, да и все тут!»

18. III. «С ума сошла на старости лет: вздумала потанцевать на свадьбе! Вот теперь спина и болит… Да не обидно было бы, ежели бы свадьба-то была путевая, а то нонешняя, говенная-то!..»

25. III. «Все молила Бога: вразуми ты его — пришел бы он ко мне. А вот ты и пришел! Не оставляй ты меня, кормилец ты мой: доведи уж, ради Христа, до могилы!»

«В голове-то как тройка едет — уж до чего звонит, до чего шумит! А моча-то до чего ядуча: как попадет на тело, так все и изъест! Не оттого ли, что принес мне, этта, муженек колбаски: ну и съела я два кружочка? А ведь теперь пост-то больно великий?!»

Беременная женщина, 8 месяцев, пришла с жалобой на боли в животе. На улице парень ударил ее носком сапога в живот.

30. III. «Уж больно вы лекарство-то хорошее дали: ребята прямо одолели, только и пристают: мамка, дай твоего лекарствица! Так все и выпили, сама только попробовала!»

«Ухо заложило, а боюсь к ушному-то идти: уж больно он гордый!»

«Прости ты меня, сладкой ты мой, живитель ты наш!»

«Пришел мой муж в ГПУ и говорит: „Разрешите мне надеть шапку на т. Ленина, нехорошо — головка голая, на нее птицы садятся и гадят!“ Посмеялись: „Надевай, если сумеешь!“ Подошел он к памятнику да и давай ругаться: „Разрешили надеть шапку, а лестницы не дают!“ Ну и забрали его в милицию».