Новый Мир ( № 1 2010)

— А ты скажи им, что таджик их, возможно, две человеческие жизни спас. Шире надо смотреть. У нас ведь — никакой личной кборысти.

Корбысти, Боря, корбысти. Кто говорит про корысть? Правда, не ссориться же им, в самом деле. Жизнь одним таджиком не заканчивается, в медицине всегда так.

— Неврачебный разговор у нас вышел какой-то, дружище, — говорит Боря примирительно. — Никто не знал, что так будет. — Да, печальная сторона профессии. — Ну все, брат, давай.

Конец связи. Достаточно.

 

Вечером безо всякой аппаратуры Эмиль отправляется на дачу, где ждут его жена с ребенком, необходимость вырубить разросшиеся клены, поменять насос, оформить собственность на землю. Всё как у всех.

За бетонные тумбы он больше не ездил.

Крик в гортани немого

Поэтесса Сона Ван родилась в Ереване в семье известного армянского физика. Окончила Ереванский медицинский институт. В середине 1970-х эмигрировала в США по семейным обстоятельствам. Работает врачом-психотерапевтом.

Сона Ван — издатель и вдохновитель армянского литературно-художественного журнала “Нарцисс” (выходит с 2005 г., выпущено 20 номеров). Ее собственные стихи переводились на русский, грузинский и украинский языки. В Армении, где она широко известна и любима читателями, Сона Ван выпустила четыре поэтических книги, первую из которых — “У меня нет имени” – приветствовала Сильва Капутикян. В текущем году в столичном издательстве “ArsisBooks” выходит книга стихотворений Соны Ван “Параллельные бессонницы”.

Перевод с армянского Инны Лиснянской

 

Длинная беседа с котом моим Пабло

Пабло

для того ли

греки возводили акрополь

Моисей поднимался на гору Синай

Для того ли

Нарекаци говорил с Творцом

Бах расширял музыку сфер

Комитас плуг вознес до небес

для того ли

чтоб сегодня еще один ребенок уснул голодным

чтоб снова разбомбили вишнёвый сад

и женщина легла без любви…

Пабло

выходит недостаточны были усилия гениев

много еще у нас Пабло с тобою дел

однако выскочила я из времени из девяти жизней

и лишилась рассудка

только призрака привечаю

отвечаю грубому голосу прошлого

Пабло помнишь рассказ мой об отпуске райском

на море чьи волны переливались

как складки платья Богородицы

Пабло

и там всё было ложью

кроме грубой ругани капитана

Пабло

научи меня умоляю

так грациозно выгнуть спину как ты

и посредине времени десяти жизней без любви

зевнуть без сожаления

кровью заката подсвечена туча

слышишь тебя окликают с неба

Пабло

любил ли ты соседа своего как любишь себя?

подставлял ли правую щеку

когда били по левой?

возьми меня осторожно в зубы

и тайком подними в небеса

ты мое последнее прибежище

Пабло