Новый Мир ( № 1 2010)

— О! — говорит Валя. — Еще один! Таких мы много видели… Инга! — зовет она. — Помоги-ка…

Но Инга занята.

— На! — Федька наливает «несчастному» водки в пустой стакан. Тот выпивает.

— И что же у нас за несчастье такое? — растягивая время, говорит Валя.

— Я должен завтра совершить подлость.

— Какую подлость?

— Не хочу ничего говорить… Но это правда подлость, не шучу…

Внезапно разворачивает Валю к себе и целует на глазах у Федьки.

От неожиданности все трое встают.

Аэлита из-за столика спокойно наблюдает за всем происходящим.

Со всей силы, выбросившись вперед, Федька бьет по скуле шефа.

— Н-на-тебе-гадина!

Шеф отлетает, падает на соседний столик, все как в кино, какие-то люди ахают, звенит стекло, а шеф, вдруг стянув скатерть со стола, который он опрокинул, поднимает ее над головой и восторженно кричит:

— Финал! Финал! Плачу за все!

 

Федька с Валей какими-то улицами бегут прочь от ресторана.

 

Опять шеф: плачу за все! В зале появляется милиция…

 

Лита сажает его, пьяного, на сиденье рядом с собой, садится за руль, и через секунду красный «порше» исчезает в глубине улицы…

Шеф потирает ноющую скулу и бормочет: «Какой финал! Какой контакт! Превосходный вечер!»

 

Ночь. Офис нефтяной компании. Темно. Только луна над степью. И внутренний дворик освещен. Бассейн изнутри светится голубым. Вокруг него в тень, под кусты, уходит зеленая травка. В шезлонге полулежит шеф, махровое полотенце наброшено на бедра, пьет мартини. Бутылка на столике. В голубой воде — смуглое женское тело в тонких черных купальных трусиках — Аэлита. На бордюре бассейна — еще один бокал с трубочкой и долькой лимона. Она делает несколько сильных гребков, нежась в светящейся воде, переворачивается — так что становится видна ее грудь, — потом меняет курс, одним движением ног проталкивает себя к бортику, придерживается, пригубляет вино. Смотрит на шефа. Он здорово выпил, голова запрокинута вверх.

Она отталкивается от бортика, хватается рукой за хромированный поручень, гибко, как кошка, поднимается по лесенке, подходит к шефу. Пытается взять у него полотенце — он не отпускает, смотрит на нее. Она улыбается, садится на корточки, начинает ласкать его. Очень откровенно. Потом перекидывает через него ногу, садится верхом и целует его в губы. Кусает. Опят целует. Проводит языком. Он оживает, ладонью за шею пригибает к себе.

Трусики падают в траву.

Из-за бархана, из тьмы, на них смотрят казахские мальчишки. Как на инопланетян.

 

 

sub VI /sub

 

Город. Шумная, полная автомобилей и трамваев площадь. На углу одной из улиц — банк и банкомат прямо в стене. Подруливает вахтовый автобус. Открывает двери, оттуда выходят люди в фирменных желто-черных спецовках. Идут к банкомату, выстраиваются в очередь.

Банкомат: экран, клавиатура. Пальцы, набирающие код.

Что-то не то. Первый возится-возится, два раза набирает код, потом опять набирает, выводит баланс. Тупо смотрит на чек.

— Ты там чего застрял, дядя Андрей? Миллион получил? Давай пропускай!

— Да я вот не пойму… — говорит первый и отходит.

Второй — могучий такой, основательный мужик. Набирает код, заслоняя клавиатуру спиной.

— От жены, что ли, пин-код прячешь, Петрович? — опять шутит какой-то остряк. — Давай не задерживай!

Петрович отходит, но в руках у него тоже чек, а не деньги.

Третий — Федька. Раз-раз — все делает резко.

— Какого черта?! — вскрикивает он. — Что значит: баланс ноль-ноль-ноль? А за март, апрель?! Петрович, хули ты молчишь, у тебя эта штуковина что показала?

— Нулевой баланс, — мрачно и неохотно отвечает Петрович.

— А ты, дядя Андрей? Что у тебя?

— Нет начислений…

— И вы молчите! Как штырь проглотили! Как это нет начислений?

Вы что, ребята? Второй месяц денег не плотят! Вы чё…

Подходят из разных концов очереди. Ну-ка ты попробуй, ты попробуй.

— Вот гады! (Общий шум). Два месяца ни у кого ни хрена! А спросить? Спросить с кого? Мать вашу! Придумали аппарат вместо бухгалтера! Сук-ки рваные! Даже спросить нельзя! Как жить?! Деньги — откуда брать?

— Да раздолбать эту штуковину…

— Что мы — быдло, что ли?!

— Ломик, ломик есть у кого-нибудь?

— Вы что, вы что!

— А что — «что»? Нашим детям есть-пить надо?

— Да хули там, вскрывай его, ребята!

— Нба ломик-то…

— Быстрей давай, а то сгребут всех!

Милиционер из банка появляется в дверях, но, видя разгоряченную толпу, торопится незаметно исчезнуть.

Бьют, разбивают экран, потом по-рабочему деловито простукивают стену, куда вмурован аппарат, находят слабое место и под одобрительные крики товарищей выламывают аппарат из стены, валят на землю и вскрывают «со спины» дверцу.

Сирена милицейского патруля.

— Давай быстрее, что там?!

— Пусто!

— Даже не заправили, сволочи! Или случилось что? Петрович! В прошлый раз ты говорил — задержка выплаты… Или мы им уже по хрену? Ты знаешь?!

— Я знаю, что всех повяжут сейчас. Разбегаться надо. В разные стороны. Чтоб никого…

— Не-е, в автобус, в автобус давай, в контору надо, что за фигня такая, выяснять надо… — галдят мужики, явно подогретые происшедшим и еще полные чувства солидарности и правоты. — С начальства спросим!

Человек двадцать лезут в автобус, столько же разбегаются.