Новая жизнь владыки демонов

— Можешь просто сказать «спасибо».

— Могу, — киваю я, но не говорю. Вместо этого поворачиваюсь к дежурному, — На трассе вместе со мной вы «запаковали» и моего водителя. Где он?

— Его с лёгкими ранениями отправили в больницу святого Николая. Что касается вас — вы подписываете повестку о невыезде с территории Санкт-Петербурга. Я понимаю, молодой человек, вы дворянин — но всё же лучше не нарушайте предписание. Вас в любой момент могут вызвать для дачи показаний.

Я киваю и, получив назад свою сумку и личные вещи, прохожу мимо девушки. Слышу за спиной раздражённый вздох.

— Почему ты всегда влипаешь в неприятности, Орлов?

— Почему это тебя так волнует? — вопросом на вопрос отвечаю я.

— Попробуй догадаться, — фыркает она и указывает на свой автомобиль, — Поехали.

— Куда?

— Надо твои раны обработать. Да и переодеться не помешает. Плюс — видимо, ты беспокоишься о своём водителе. Можем заехать в больницу святого Николая, узнаешь, как у него дела.

Я киваю. Что ж, пока есть возможность — надо пользоваться добротой княжны. Мелкой услугой больше, мелкой услугой меньше — всё равно я ей должен уже столько, что расплачиваться придётся по крупному. А меня сейчас — ни водителя, ни машины.

Наркун проклятый! Только-только ведь всё начало налаживать, и снова какие-то проблемы! У меня вообще выдастся хоть один спокойный день в этом чёртовом мире?! Даже в Преисподней иной раз было проще!

Из машины звоню сестре. Она снова оставила мне сотню сообщений и пропущенных звонков. В новостях уже растрезвонили о перестрелке на шоссе, но мою фамилию, к счастью, полиция журналистам не называла, так что и сестрёнка не в курсе происходящего.

Вот и хорошо, незачем ей волноваться лишний раз.

Я успокаиваю Лику и переключаю её внимание на задание, которое дал накануне. Судя по шуму на заднем фоне, ремонт дома идёт полным ходом. Узнаю, как идут дела, выслушиваю кучу восторженных комментариев и описаний, лишний раз напоминаю, чтобы никто не лез в мою комнату, и отключаюсь. Пусть она и заперта, но под кроватью спрятан саквояж с запрещёнными товарами Ворона, и мне совсем не хочется, чтобы его кто-то нашёл…

Надо бы организовать себе тайное местечко, о котором никто не будет знать…

— Удивительно, что такой колючий парень как ты так тепло относится к сестре, — замечает Горчакова.

Я снова ничего ей не отвечаю, и остаток пути до больницы мы едем молча.

Там очень быстро удаётся найти Виктора. Он лежит с несколькими лёгкими ранениями в общей палате, но короткий разговор с заведующим — и парня обещают перевести в личные «апартаменты».

— Как ты, Витя? — спрашиваю я, присаживаясь на край кровати. Волков недовольно зыркает на меня своими зелёными глазищами.

— Да как тебе сказать, барин…. Давеча меня чуть не расстреляли из крупнокалиберного пулемёта!

— Тише ты! — шикаю я, — Не беспокой других больных! Я договорился, тебя переведут в отдельную палату. Лечение оплачено, так что не вижу смысла ныть.

— А вот я вижу! До вчерашнего дня я жил, не тужил! Убегал от бродячих собак, от полиции, дрался с другими бездомными, но был счастлив, барин! Счастлив и свободен! И в безопасности! А потом… А ты сделал меня своим рабом!

— Да тише ты! Никакой ты не раб, идиотина! У нас в Анклаве рабство запрещено!

— Тогда сними это!

— Сниму, — легко соглашаюсь я, чем привожу своего слугу в ступор, — Обязательно сниму, Витя. Как только буду уверен, что ты не свинтишь сразу после этого. Пока ты просто отрабатываешь попытку меня обокрасть, но уверяю, вскоре тебе понравится новая жизнь. Вчерашние события… Это случайность. Частность.

— Ага, как же, «частность»! Такие «частности» за хвост и подальше… В «общее»! Тебе легко говорить, барин, ты маг! Если меня грохнут — ты себе просто новую собачонку найдёшь, а я…

— Да послушай ты, идиот! Я решил сделать тебя своим помощником не только в наказание! Но и потому, что ты мне понравился. Ты не лезешь за словом в карман, пронырлив, неглуп… И можешь добиться успеха, если приложишь усилия. Да, иногда будут возникать сложности — но это всяко лучше, чем всю жизнь красть объедки с барских столов, разве нет?

Я слегка «продавливаю» его, передаю парню уверенность в верности своих слов, и выражение его лица немного меняется.

— Да… Наверное, ты прав…

— Просто поверь — я защищаю своих людей. Ты сам вчера это видел. Не я ли не дал тем уродам тебя застрелить?

— Ну ты…

— Ну так и впредь будет также! А от тебя мне требуются всего две вещи, как я уже говорил.

— Я помню, — Виктор кивает.

— Ты давай поправляйся. Врачи говорят, что через четыре-пять дней выпишут тебя, а пока отдыхай. Но потом ты будешь мне нужен, Волков, ясно тебе?

— Ага.

— Тогда бывай.

Я выхожу из палаты, спускаюсь на парковку и вновь сажусь в машину Горчаковой.

— Отвезёшь меня домой?

— Без проблем, — соглашается она.

Вот только отчего-то забывает уточнить, что отвезёт не в наш особняк, а к себе в пентхаус на набережной.

— Зачем мы здесь? — морщусь я.