Новая жизнь темного властелина. Часть 2

— В Оргону, — сказал я.

— Куда?!

Кровь отхлынула от лица возницы.

Бросил женщине золотую монету.

Та поймала золотой кругляш, судорожно сглотнула.

— Но там… эти змеихи, — сказала она сорвавшимся на писк голосом.

Метнул ей второй золотой.

Распахнул дверь экипажа.

— И поторопись, уважаемая, — сказал я. — Хотелось бы засветло добраться до постоялого двора.

— Конечно, госпожа! — сказала извозчица. — Я это… не извольте беспокоиться, госпожа. Успеем!

* * *

Ещё в Бригдате я не однажды видел в окно кареты бредущих по улицам женщин с посохами в руках и в накидках с изображением оплетённого змеёй ствола дерева. Все смуглолицые, спокойные. Шагали уверенно, без опаски. С другой стороны, чего им было бояться? Иной силы, кроме боярских родов на острове и раньше не было — теперь не осталось и вовсе никакой. Кроме самих служанок богини.

Интересно было бы узнать их планы. Как змеихи собирались пользоваться плодами своих побед? Здесь, на острове, они остались единственной реальной силой, способной диктовать жителям правила и условия — по сути, хозяйками. Им ничего не стоило занять место прошлых владелиц острова — вплоть до того, чтобы навечно поселиться в их похожих на крепости кварталах.

Какую цель преследовала их богиня? Хотела пополнить ряды своих приспешников? Или нуждалась в кровавых жертвоприношениях? А может вовсе не участвовала в делах своих служанок — те действовали по своему усмотрению, стремились к обычным для людей вещам: власти и богатству? На основании рассказа Бареллы мне сложно было сделать выводы. Хотя те меня, признаться, и не особенно волновали.

Я рассматривал дерево с условным изображением кроны и чёрную ленту змеи на стволе — эмблему на одежде змеих. Раньше много раз видел похожие, но не точно такие же. Взять ту же чашу, оплетённую змеёй. Или символ бесконечности. По каким мирам я её помнил? Были те знаки символами божеств? Или красовались на гербах земных правителей?

Я рылся в воспоминаниях, мысленно перебирал всех известных мне богов из разных пантеонов — реальных и вымышленных, действующих и канувших в небытие. Силился, вспомнить тех, что предпочитали использовать женские обличия и аватары. И при этом могли применить для обозначения своего присутствия и расположения изображения дерева и змеи.

С деревом и просто, и сложно одновременно. Те же эльфийские жрецы сплошь и рядом использовали их при оформлении алтарей своих божеств, многие из которых красовались на большинстве полотен и фресок в облике прекрасных дев. Но ни одна богиня эльфов не позволила бы изобразить свой любимый меллорн настолько безлико и схематично: изображение священного дерева в их святилищах всегда можно было легко опознать.

Змея, или змей, тоже появлялись рядом с божественными ликами нередко. Но именно что «рядом». На ум мне приходили лишь несколько богов-мужчин, чьими аватарами могли быть ползающие гады. Женщины-богини предпочитали отождествлять себя с более романтичными образами — яркими птицами, хитрыми пушистыми лисами… и прочими тонконогими антилопами.

Но чтобы кто-то из божеств изобразил себя обмотанным вокруг ствола дерева гадом… — такого я и представить не мог. Либо прибывшие на остров дамочки поклонялись неизвестной мне богине-извращенке, либо герб на их накидках — плод воображения человеческого гения. Причём во второй вариант мне верилось значительно больше: людская фантазия была способна и не на такое — изображения на гербах боярских родов Кординии яркий тому пример.

* * *

В небольшом постоялом дворе, где остановился на ночь, застал примерно ту же картину, что видел в салоне Бареллы. Женщины по привычке продолжали работать, боясь лишиться заработка. И в то же время изображали из себя невидимок — лишний раз не показывались на глаза посторонним, прятались в тёмных помещениях, за закрытыми ставнями.

Побеседовав с девицей-разносчицей, узнал, что перевозивший детей караван телег позавчера проследовал этим же маршрутом — вечером. Они ехали не спеша, на постоялом дворе не задержались. По моим прикидкам, передвигаясь в таком темпе, телеги с боярышнями должны были добраться до Оргоны прошлой ночью или сегодня утром.

А ещё в зале трактира я смог понаблюдать за отрядом служанок богини — схожих лицами женщин в знакомых накидках, с посохами. Змеихи отличались от местных смуглой кожей, строгой одинаковой одеждой и спокойными, слегка отрешёнными взглядами. Как мне сообщила разносчица, они следовали в Бригдат — сопровождали реквизированные у крестьянок повозки.

Ни одна из пришлых не говорила на староимперском — змеихи объяснялись с персоналом постоялого двора жестами. Вели себя они себя по-хозяйски: ни за что не платили, брали всё необходимое, особенно не стесняясь. Но не особенно и наглели, обходились без излишней грубости и рукоприкладства — вполне приличные и цивилизованные захватчицы.