Новая жизнь. Книга 1. Сергей Савелов

Светка, наверное, так же ошиблась, выходя замуж за красивого, денежного, не жадного, модно одетого и мечту всех девчонок – офицера. Впереди – балы, блеск погон, гром оркестров и обеспеченная жизнь, а получила – далекий гарнизон по соседству с селом, а ближний город за сто с лишним километров по грунтовке. Благоустроенная квартира с горячей водой из титана не показатель красивой и яркой жизни, о которой мечтала девчонка. Любимый и желанный муж, которого она видела только в короткий обеденный перерыв и ночью. Деньги были, но и тех не хватало на все. Это когда-то офицеры были желанными женихами, а сейчас кооператоры больше зарабатывают. Работу в гарнизоне для женщины найти можно, но не по профессии и не то, чем хотелось заниматься. А что впереди? Другой гарнизон не отличающийся от прежнего? Сколько лет придется ждать квартиру в нормальном городе? До пенсии…?

Попрощался и поблагодарил Анастасию Александровну, поцеловав руку зардевшейся женщине за организацию похорон. Профсоюзная активистка не зря ела свой хлеб – все было организовано на должном уровне и даже моего участия не понадобилось.

Поминки продолжались еще долго. Люди приходили, выпивали, закусывали и уходили, освобождая места за столом следующим. Не выдержав, поблагодарил и попрощался с оставшимся гостями и попросил тетю Машу, как лучшую мамину подругу выйти для разговора.

Сели по-простому у нее на кухне. Она, как принято при серьезном разговоре, выставила бутылку своей настойки.

– Спасибо вам за участие и помощь не только в похоронах, – начал я, пригубив спиртное и жестом остановил, пытающуюся возразить женщину. – Не знаю, что было бы, если не вы?

– Квартира, судя по всему, отойдет государству. Неизвестно, когда я вылечусь, что со мной и со службой будет дальше, – начал размышлять вслух. – Даже если уволюсь из армии сейчас, родительскую квартиру мне не отдадут, так как с женой развожусь, а я там не прописан.

– Я давно хотела тебе сообщить о ней. Валя сильно переживала за ее поведение, но не хотела тебе сообщать, чтобы не нервировать, – вклинилась она.

– Да не об этом я переживаю, – отмахнулся. – От родителей осталось обстановка в квартире, дача и гараж. Все это можно и нужно продать. В гараже в кессоне наверняка еще хранится часть урожая. Возьмите себе то, что вам нужно, а остальное надо продавать пока не будет поздно. Вы не займетесь этим? – перешел к главному.

– Мне ничего не надо, – тут же заявила она. – Хотя …, – задумалась. – Ножную швейную машинку я бы забрала. Конечно, если она понадобится тебе или твоей будущей жене, то сразу отдам, – заверила.

– Это мелочи, – отмахнулся. – Гараж нигде не зарегистрирован, поэтому пусть остается. Вдруг вернусь жить в город, пригодится, только кессон от продуктов надо бы освободить, чтобы не пропали. Можете раздать, если вам не надо. Продайте, выкиньте или раздайте всю обстановку в квартире, только внимательно проверьте все вещи. У мамы была привычка прятать деньги в разных местах и, как правило, в белье и одежде. Ценности, если попадутся, заберите на хранение или тоже продайте. Сам не знаю, что было у родителей, – продолжил инструктаж.

– Я уже кое-чего забрала вместе с документами. Сейчас принесу. Конечно, если еще что попадется, сохраню до твоего приезда, – пообещала.

– Хорошо, – кивнул. – По закону распоряжаться наследством я смогу только через полгода и если не приеду до этого времени, то тогда приступайте. Доверенность на Ваши действия выпишу сейчас, – предложил свое решение, только желательно найти двух свидетелей.

– Может тебе жениться? Как это называется? Фиктивный брак, во! Или пока не разводиться? Хотя нет, не надо связываться с этой твоей Светой, – тоже стала размышлять вслух практичная соседка.

– Ладно, время еще есть подумать, но эта квартира вряд ли уже достанется мне и новый брак вряд ли поможет в чем, – в сомнении покачал головой. – Прошу вас поверить и воспользоваться моим советом – все деньги, которые есть у вас и даже те, которые лежат на сберкнижке перевести в доллары.

С ребятами решили заночевать и выехать рано утром. Не стоило испытывать без надобности возможности Вадима.

Только в машине по дороге в Ленинград смог, наконец, осознать, что произошло. Похоронная круговерть, посторонние люди, разговоры, не позволяли полностью погрузиться в свое горе и отвлекали. Горечь утраты не исчезала в течение всего дня, но эмоции сдерживал, так как не люблю их проявлять при посторонних. «Не помню – когда последний раз плакал? Наверное, только в детстве. А вообще, могу я плакать? Это нормально?», – неожиданно посетила мысль.

Потом заявление жены о предстоящем разводе, но это воспринял уже легче на фоне горя и вероятно подсознательно был готов к этому.

Тяжелые ранения, утрата близких людей – за что мне такие испытания? Что еще судьба может мне подкинуть? Что у меня еще осталось? Армия и друзья? А если меня уволят из армии? Одинокий инвалид на костылях кому будет нужен? Что меня ждет?

А как быть другим, покалеченным на войне без ног, глаз или полностью обездвиженным? Им и их родственникам еще хуже. Насмотрелся по госпиталям.