Новая земля (Новь)

"Я ни одной минутки не собиралась проситъ тебя о томъ, о чемъ я просила тебя раньше; нтъ, все это миновало, я сама это знаю. И я бы не могла даже вернуться, каждый разъ, когда ты смотришь на меня… когда ты только кланяешься мн, я вся вздрагиваю. Я знаю, для насъ обоихъ это было бы невыносимо. Но, можетъ быть, я могла бы въ среднюю комнату приходитъ, въ среднюю комнату"…

Тидеманъ опустилъ голову, его тайная надежда исчезла. Она не хотла больше возвращаться, все исчезло. Эти мсяцы сдлали то, что она смотрла теперь на вещи другими глазами, она тогда любила его; но цлая вчность прошла съ тхъ поръ, какъ она сама это сказала, — въ тотъ вечеръ, когда она уходила.

"Проходи, Ханка, приходи часто, каждый день", сказалъ онъ. "Ты вдь приходишь не ко мн, а"…

Она смотрла въ землю.

"Нтъ, къ теб. Къ сожалнію къ теб. Я до сихъ поръ никогда не знала, что это значить быть кмъ-нибудь всецло увлеченной. Я не двигаюсь безъ того, чтобы не думать о теб; я вижу тебя везд, гд бы я ни хала или стояла. Съ той лтней поздки на катер я какъ бы ослплена тобой, да, я не должна была бы все это говоритъ, но какъ часто, когда я сидла одна тамъ, внизу, въ своей комнат, и… я прижимала руки къ себ, когда я думала о теб. Правда, я ничего подобнаго никогда еще не испытывала, нтъ, все время шло очень плохо, пока ты не потерялъ своихъ денегъ; но вотъ тогда ты какъ-то сразу сдлался совсмъ другимъ человкомъ, ты высоко поднялся надъ всми другими, я никогда не забуду, какъ ты стоялъ у руля и управлялъ имъ, я забывала тебя прежде, я забывала самое себя; это было такъ давно, мн кажется, что это было много лтъ тому назадъ, но тогда ты не былъ такой, какъ теперь, Андрей, теперь я не могла бы тебя забыть. Я была счастлива, когда встрчала тебя хотъ на улиц, и я чаще видла тебя, нежели это ты думаешь. Какъ-то разъ мы встртились съ тобой въ магазин, ты, можетъ быть, не помнишь этого, но я хорошо помню, ты поднялъ мн свертокъ; я такъ смутилась, что я даже не знаю, какъ я добралась до дому, а ты вдь мн не сказалъ ни слова. Ахъ да, тяжело наказана, но"…

"Но, Ханка, вдь не все же исчезло", перебилъ ее Тидеманъ.

Онъ поднялся, выпрямился, онъ весь дрожалъ и смотрлъ на нее, какъ она сіяла; зеленые глаза казались золотистыми при ламповомъ освщеніи, ея грудь опускалась и поднималась. Она тоже поднялась.

"Да, но… ты больше не можешь меня любить. Нтъ, не говори, я не хочу, нтъ, милый Андрей, я не хочу. Да, если бъ я любила тебя меньше…. можетъ быть, если бъ я любила тебя меньше. Ты не можешь забыть всего, что было, это невозможно".

Она взялась за шляпу и пальто.

"Не уходи, не уходи!" сказалъ онъ умоляющимъ голосомъ. "Я ничего не помню, что было, ничего, я самъ былъ виноватъ въ томъ, что ты ушла; послушай меня. Мысль о теб никогда не покидала меня, прошло такъ много времени съ того дня, когда я былъ счастливъ, такъ много лтъ. Ты помнишь, какъ было въ начал, въ начал — здсь? Мы были всегда вмст, мы одни вызжали съ тобой, мы бывали у нашихъ знакомыхъ, принимали гостей у себя и радовались этому и во всхъ комнатахъ у насъ былъ свтъ. Но вечеромъ мы шли въ твою комнату, намъ надодали вс другіе и мы хотли бытъ одни. Ты тогда говорила, что теб хочется выпить со мной стаканчикъ и смялась и пила со мной, несмотря на то, что такъ уставала, что едва могла раздться. Ахъ нтъ, Ханка! Это было три года тому назадъ, а можетъ быть и четыре… И теперь все такъ же, все какъ прежде въ твоей комнат; хочешь посмотрть? Поврь мн, мы ничего тамъ не тронули, а если ты хочешь тамъ остаться… А знаешь, что касается меня, мн придется сегодня ночью поработать въ контор; тамъ внизу, по всей вроятности, уже лежитъ цлая куча писемъ, а средняя комната осталась совсмъ такой, какой ты ее оставила, можешь въ этомъ убдиться".

Онъ открылъ дверь, она пошла вслдъ за нимъ, тамъ горлъ огонь; увидя это, она вошла. Нтъ, разъ онъ этого хочетъ, если онъ хочетъ… Она опять здсь можетъ остаться, онъ такъ сказалъ, онъ беретъ ее обратно. Она стояла, задыхаясь отъ радости, она ничего не могла говорить; ихъ глаза встртились, онъ притянулъ ее къ себ и поцловалъ ее, какъ въ первый разъ, какъ тогда, три года тому назадъ. Она закрыла глаза, и въ то же самое мгновеніе онъ почувствовалъ, что ея руки обнимаютъ его.

X

Наступило утро.

Проснулся городъ, громко стучатъ молоты на верфяхъ и въ улицы медленно възжаютъ крестьянскія телги. Это старая исторія. На площадяхъ собираются люди, открываются лавки, шумъ все усиливается и бушуетъ, а внизъ и вверхъ до лстниц карабкается маленькая больная двочка съ газетами, съ своей собакой.

Все это старая исторія