Читаем Новая Хроника полностью

Когда умер император Оттон III, германские курфюрсты возвели на престол герцога Баварского Генриха I, происходившего из рода Карла Великого, как мы отмечали выше. Это было в 1003 году, а правил он двенадцать лет и шесть месяцев, и во всех его сражениях с врагами в Германии, Богемии и Италии ему сопутствовала удача. Он привлек в лоно христианской веры короля Венгрии Стефана и все его королевство и отдал за него свою сестру. Этот Генрих был первым императором, носившим такое имя, но вторым германским королем, поэтому хроники расходятся в наименовании Генрихов: вместо третьего говорят о четвертом и вместо третьего о втором, когда речь заходит об империи[265]. Генрих и его жена, святая Кунигунда, договорились хранить целомудрие, то есть девственность, и после их смерти было явлено много чудес. Они побывали во Флоренции и велели перестроить церковь Сан-Миньято, как сказано выше. Оставим теперь императоров и вернемся к делам Флоренции, а именно к описанию того, как при императоре Генрихе и с его ведома город Фьезоле был захвачен и разрушен флорентийцами, а Флоренция возвысилась.

<p><strong>6. КАК ПРИ ИМПЕРАТОРЕ ГЕНРИХЕ ФЛОРЕНТИЙЦЫ ЗАХВАТИЛИ И РАЗРУШИЛИ ФЬЕЗОЛЕ</strong></p>

К тому времени, как на престол взошел император Генрих I, Флоренция стала довольно многолюдным и могущественным при своих малых размерах городом. Больше всего этому способствовали покровительство и помощь всегда благоволивших к флорентийцам императоров Оттона I, второго и третьего Оттонов, а также сына и внука последнего. Влияние Фьезоле тем временем постоянно уменьшалось вследствие беспрерывных войн и враждебности соседей. Однако из-за неприступности расположения и прочности городских стен и башен Фьезоле попытки флорентийцев завоевать его оставались тщетными, несмотря на превосходство и помощь сильных союзников. Более того, фьезоланцы часто тревожили их своими нападениями. Убедившись в невозможности взять Фьезоле силой, флорентийцы помирились с фьезоланцами и оставили взаимные обиды. Благодаря перемирию они стали общаться и посещать друг друга, а некоторые даже породнились между собой, так что былое недоверие рассеялось. Но флорентийцы понимали, что их родной город никогда не возвысится, пока этому мешает твердыня, подобная Фьезоле. Поэтому однажды ночью они тайно устроили засаду из своих вооруженных людей в разных концах Фьезоле. Жители города ничего не подозревали и не приняли никаких мер предосторожности. Утром главного фьезоланского праздника, дня святого Ромула[266], когда ворота были открыты, а горожане не вооружены, под предлогом участия в празднике во Фьезоле стали входить флорентийцы. Когда их набралось довольно много, воины, бывшие в засаде, овладели воротами и, как было условлено, дали знать об этом во Флоренцию. Тогда все флорентийские пешие и конные отряды поднялись на холм, вошли во Фьезоле и заняли весь город, причем из жителей не пострадал никто, кроме оказавших сопротивление. Часть фьезоланцев, застигнутых флорентийцами врасплох, укрылась в сильно укрепленной цитадели[267] и потом удерживала ее в течение долгого времени. Нижний город заполонили флорентийцы, которые захватили укрепления и взяли в плен их защитников, тогда оставшийся простой народ сдался, причем было оговорено, что им будут сохранены жизнь и имущество, а флорентийцы могут разрушить город, не посягая на епископство. Флорентийцы объявили, что жители Фьезоле вольны переселяться во Флоренцию беспрепятственно со всем своим имуществом, а равно и выехать в другие места, куда им будет угодно. Очень многие фьезоланцы спустились во Флоренцию и положили начало некоторым влиятельным семействам города, существующим и поныне. Другие расселились в контадо, где у них были имения и поместья. Когда Фьезоле опустело, флорентийцы приказали разрушить его полностью, за исключением кафедрального собора, некоторых других церквей и крепости, не пожелавшей сдаться. Это было в 1010 году. Флорентийцы и переселившиеся к ним фьезоланцы вывезли из города все ценное, колонны и мраморные изваяния, и в том числе мраморную колесницу, находящуюся теперь в флорентийском Сан Пьеро Скераджо.

<p><strong>7. О ТОМ, КАК МНОГИЕ ФЬЕЗОЛАНЦЫ ВЕРНУЛИСЬ ВО ФЛОРЕНЦИЮ И СОЕДИНИЛИСЬ С ЕЕ НАРОДОМ</strong></p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники исторической мысли

Завоевание Константинополя
Завоевание Константинополя

Созданный около 1210 г. труд Жоффруа де Виллардуэна «Завоевание Константинополя» наряду с одноименным произведением пикардийского рыцаря Робера де Клари — первоклассный источник фактических сведений о скандально знаменитом в средневековой истории Четвертом крестовом походе 1198—1204 гг. Как известно, поход этот закончился разбойничьим захватом рыцарями-крестоносцами столицы христианской Византии в 1203—1204 гг.Пожалуй, никто из хронистов-современников, которые так или иначе писали о событиях, приведших к гибели Греческого царства, не сохранил столь обильного и полноценного с точки зрения его детализированности и обстоятельности фактического материала относительно реально происходивших перипетий грандиозной по тем временам «международной» рыцарской авантюры и ее ближайших последствий для стран Балканского полуострова, как Жоффруа де Виллардуэн.

Жоффруа де Виллардуэн

История
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное

Все жанры