Читаем Новая Хроника полностью

<p><strong>55. О НАЧАЛЕ ВЕЛИКОЙ ВОЙНЫ МЕЖДУ ФРАНЦУЗСКИМ И АНГЛИЙСКИМ КОРОЛЯМИ</strong></p>

В том же 1336 году началась большая война[720] между королем Франции Филиппом Валуа и Эдуардом III, королем Англии, из-за раздоров, восходящих еще к их отцам и предшественникам, в частности из-за того, что названный Эдуард, молодой английский король, потребовал у короля Франции вернуть графство Аженэ в Гаскони, силой и обманом отнятое у Эдуарда II, отца нынешнего, мессером Карлом Валуа, отцом короля Филиппа и братом короля Филиппа Красивого. Предлогом для мессера Карла служила тогда необходимость возмещения за отказ английского короля принести вассальную присягу королю Франции в качестве владетеля Гаскони. Но скорее тут было замешано желание французского дома захватить и подчинить себе герцогство Гасконь, отняв его у английской династии; но еще Карл младший, воцарившись во Франции, обещал возвратить графство Аженэ английскому монарху. Не дождавшись обещанного, молодой Эдуард склонялся к тому, чтобы оставить графство в приданое за своей сестрой, выдав ее замуж за сына короля Филиппа Валуа, но тот не согласился и женил его на дочери короля Иоанна Богемского, отчего взаимное раздражение еще возросло. Ко всему прочему французский король принял к себе Давида, бывшего короля Шотландии и Эдуардова мятежника; поэтому король Эдуард стал поддерживать мессера Робера Артуа из французского дома, врага Филиппа, поднявшего против него мятеж. Тогда король Франции разгневался настолько, что отставил свое клятвенное обещание совершить святой поход за море и открыл большие военные действия против англичан в Гаскони; возобновилась также война в Шотландии и на море с помощью нанятых у генуэзцев галер, грабивших все английские и гасконские суда и вообще всех, кто плыл в Англию или оттуда. За это король подвергся порицанию и осуждению со стороны папы, римской церкви и всех христиан, ибо он отказался от столь славного предприятия, как святой поход, и не выполнил обещание, чтобы начать неправую войну против своих ближних, подданных ему христиан. По этой причине папа лишил его пособия в виде христианской десятины, ранее королю дарованной, и помешал ее выплате повсюду, кроме Франции, где тот полновластно распоряжался. Опасность не устрашила мужественного Эдуарда, и он приготовился храбро обороняться, вступив в союз с Баварцем, германским королем, пожелавшим к этому времени примириться с папой и пославшим к нему своих представителей, чтобы искупить вину и приобрести расположение церкви, которая поручила ему совершить поход для обретения заморских земель и привести к повиновению церковные владения: Сицилию, вотчину святого Петра, герцогство Сполето и Анконскую марку, Романью, а там уж и Флоренцию с ее дистретто. Король Франции направил свое посольство с письмом к папе, чтобы помешать заключению договора, ибо он хотел получить королевство Арелат и Вьенна для брата; возмущенный этим Баварец примкнул к английскому королю вместе со своим двоюродным братом, герцогом Брабантским, а также с графом Эно, с мессером Джованни д'Эно, сеньором де Бомон, дядей графа; со своими свояками герцогом Гельдрским и маркизом Жюльером; с сиром Фалькамонте и многими другими германскими баронами. Эдуард потребовал у Филиппа Валуа все французское королевство, которое, по его словам, должно было перейти к нему по линии матери, приходившейся дочерью королю Филиппу Красивому французскому и оставшейся после него единственной прямой наследницей из членов королевского дома. То есть королевство должно было достаться ему из тех же соображений[721], по которым сам Филипп присудил Артуа графине, дочери графа Артуа, чтобы оно перешло к французской короне как наследство ее дочерей, выданных за членов королевского дома, и отнял графство у мессера Робера, внука графа Артуа, ибо его отец, мессер Филипп Артуа, брат названной графини, умер прежде своего отца — поэтому король лишил титула его сына Робера. Эти притязания Эдуарда сильно задели французского короля, еще более распалив его негодование и ужесточив войну. Король же Эдуард со своими союзниками стал беспощадно сражаться против короля Франции на суше и на море, о чем можно будет прочесть ниже. Мы же на некоторое время оставим происходившее за рубежом и расскажем о ходе нашей войны с Мастино Веронским.

<p><strong>56. КАК МЕССЕР МАСТИНО ОТНЯЛ У СЕМЬИ РОССИ ИЗ ПАРМЫ ЗАМОК ПОНТРЕМОЛИ</strong></p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники исторической мысли

Завоевание Константинополя
Завоевание Константинополя

Созданный около 1210 г. труд Жоффруа де Виллардуэна «Завоевание Константинополя» наряду с одноименным произведением пикардийского рыцаря Робера де Клари — первоклассный источник фактических сведений о скандально знаменитом в средневековой истории Четвертом крестовом походе 1198—1204 гг. Как известно, поход этот закончился разбойничьим захватом рыцарями-крестоносцами столицы христианской Византии в 1203—1204 гг.Пожалуй, никто из хронистов-современников, которые так или иначе писали о событиях, приведших к гибели Греческого царства, не сохранил столь обильного и полноценного с точки зрения его детализированности и обстоятельности фактического материала относительно реально происходивших перипетий грандиозной по тем временам «международной» рыцарской авантюры и ее ближайших последствий для стран Балканского полуострова, как Жоффруа де Виллардуэн.

Жоффруа де Виллардуэн

История
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное