Читаем Новая Хроника полностью

Когда конница графа Карла достигла Рима, он решил принять королевский сан, и в день Богоявления 1265 года вместе с женой был коронован на троне Сицилии и Апулии двумя кардиналами-легатами, присланными папой в Рим. Как только закончились коронационные торжества, Карл без промедления выступил с войском в сторону Апулийского королевства через Кампанью, значительную часть которой он занял без сопротивления. Прослышав о приближении короля Карла и его сил, собравшихся из-за оплошности, допущенной войсками короля Манфреда в Ломбардии, последний очень опечалился и приложил все свое старание к охране проходов в королевство. У моста в Чепперано Манфред поставил графа Джордано и графа Казерты, обоих из рода да Квона, снабдив их пешими и конными отрядами. В Сан Джермано он поместил значительную часть своих немецких и апулийских баронов и всех сарацин Ночеры, вооруженных луками и самострелами с большим запасом стрел. Его расчет целиком строился на такого рода обороне, потому что само это место было хорошо укрепленным от природы. С одной стороны, оно было окружено высокими горами, с другой — болотами и топями, к тому же продовольствия и других припасов там должно было хватить на два года. Загородив проходы, король Манфред отправил к Карлу посольство для переговоров о перемирии или о мире и, выслушав его послов, король Карл пожелал самолично объявить им ответ. Этот ответ на его французском наречии звучал так: "Allez, et ditez pour moi au sultan de Nocere, qu'aujourdhui je mettrai lui en enfer, ou il mettra moi en paradis"[448]. Это означало: я согласен только на битву, в которой один из нас убьет другого. После этого Карл тронулся в путь. Случилось так, что, когда король Карл со своим войском достиг Фрезолоне в Кампанье и спустился к Чепперано, граф Джордано, охранявший проход, собирался защитить его от приближавшихся сил короля, но граф Казерты предложил ему сначала пропустить часть противников вперед, чтобы они оказались по ту сторону, не вступая в бой. По мере того, как силы неприятеля все прибывали, граф Джордано намеревался напасть на них, но граф Казерты, который был с ними в сговоре, сказал, что завязывать сражение теперь рискованно, потому что слишком многие уже прошли. Тогда, убедившись в превосходстве королевского войска, граф Джордано согласился со своим товарищем и они покинули мост[449]. Кто говорил, что они ушли из страха, но, по мнению большинства, дело было в сговоре между королем Карлом и графом Казерты, ибо последний ненавидел Манфреда, который в своем ненасытном сладострастии насильно возвел к себе на ложе его жену. Граф Казерты затаил обиду и стремился отомстить Манфреду. На наш взгляд, это вполне правдоподобно, потому что он и его люди были в числе первых, кто сдался королю Карлу, а оставив Чепперано, они не вернулись к войску Манфреда в Сан Джермано, но разъехались по своим замкам.

<p><strong>6. КАК КОРОЛЬ КАРЛ, ЗАХВАТИВ ЧЕППЕРАНСКИЙ ПРОХОД, ВЗЯЛ ПРИСТУПОМ САН ДЖЕРМАНО</strong></p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники исторической мысли

Завоевание Константинополя
Завоевание Константинополя

Созданный около 1210 г. труд Жоффруа де Виллардуэна «Завоевание Константинополя» наряду с одноименным произведением пикардийского рыцаря Робера де Клари — первоклассный источник фактических сведений о скандально знаменитом в средневековой истории Четвертом крестовом походе 1198—1204 гг. Как известно, поход этот закончился разбойничьим захватом рыцарями-крестоносцами столицы христианской Византии в 1203—1204 гг.Пожалуй, никто из хронистов-современников, которые так или иначе писали о событиях, приведших к гибели Греческого царства, не сохранил столь обильного и полноценного с точки зрения его детализированности и обстоятельности фактического материала относительно реально происходивших перипетий грандиозной по тем временам «международной» рыцарской авантюры и ее ближайших последствий для стран Балканского полуострова, как Жоффруа де Виллардуэн.

Жоффруа де Виллардуэн

История
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное