Новая история стран Европы и Америки XVI–XIX века. Часть 1

Широкая практика экономии на социальных издержках производства, отсутствие или ограниченность фабричного законодательства чрезвычайно ужесточали эксплуатацию наемной рабочей силы и приводили к политизации профсоюзного движения. Пролетариат потенциально оставался революционным классом, воспроизводящим негативное отношение к собственному социальному статусу. В чрезвычайно сложном положении оказалась интеллигенция. Как основной носитель общественной ценностной ориентации она вынуждена была приспосабливаться к стремительному изменению социально-экономической модели, появлению новых стандартов социального поведения. Росла зависимость интеллигенции от позиции основных индустриальных классов, усиливалась угроза превращения ее в «прослойку» классового общества, утверждения «обслуживающих» функций.

Обострение классовой борьбы, принимавшей антагонистические формы, происходило на фоне зарождения еще одного глобального общественного конфликта, угрожавшего охватить практически всю социальную иерархию. В основе его лежали причины не только экономического, но и психологического характера. Ускоренная модернизация предполагала радикальную смену базовых социальных ориентиров общества – переход от преобладания традиций к инновационной активности, от религиозной легитимации общественного порядка к ее светским формам, от «очеловеченного» производства, ориентированного на удовлетворение реальных потребительских нужд, к системе расширенного воспроизводства, обладающей собственной логикой развития и отчуждающей человека.

Тем самым, ускоренная модернизация подрывала основы доминировавшей ранее модели социального поведения, создавала принципиально новые ценностные стандарты и поведенческие стереотипы. Структурные изменения экономической системы обеспечивали рост социальной мобильности. Традиционная система социального неравенства, жестко ранжированная сословными, корпоративными привилегиями, сменялась более гибкой классовой системой. Индивид получал возможность более свободного продвижения по социальной лестнице, выбора путей достижения успеха, менее зависел от первоначально приобретенного социального статуса. Все это требовало глубокой и достаточно длительной трансформации массовой психологии. Пока же новая экономическая реальность скорее разрушала сами основы общественной ценностной системы. Кроме того, процесс ускоренной модернизации психологически противопоставлял основную часть населения тем группам, которые позитивно воспринимали происходившие изменения. Общество оказалось охвачено массовым процессом маргинализации.

Маргинальность (лат. marginalis – находящийся на краю) – это «промежуточное» социально-психологическое состояние групп и отдельных людей, связанное с изменением их положения в общественной структуре. Основу ее составляет ценностный и ролевой дуализм, возникающий при переходе в новую социальную среду, когда прежние ориентиры уже теряют актуальность, но еще в значительной степени определяют психологический настрой личности, а новые порождаются внешними требованиями и не воспринимаются личностью как естественные, правомерные. Если изменение социального положения является результатом самостоятельного выбора индивида (например, решение об изменении места жительства или рода занятий), то маргинальная реакция носит позитивный характер, представляет собой временный невроз, преодолеваемый по мере естественной адаптации к новым условиям. Если же человек оказывается в положении маргинала невольно, в силу внешнего хода событий, то формируется потенциал негативной маргинальности, устойчивое ощущение тревоги, неприкаянности, разочарования. Негативная маргинальность преодолевается гораздо сложнее, так как новая социальная среда психологически отторгается человеком.