Новая исповедь экономического убийцы

Я повернулся спиной к морю, заливу, ярко-красному небу. Я закрыл глаза, чтобы не видеть стены, которые были построены рабами, оторванными от своих домов в Африке. Я хотел выбросить все из головы. Открыв глаза, я увидел огромную сучковатую палку толщиной с бейсбольную биту, но раза в два длиннее. Я вскочил, схватил палку и начал колотить ею по каменным стенам. Я колотил по ним до тех пор, пока не упал в изнеможении. После этого я повалился в траву и лежал, наблюдая за плывущими надо мной облаками.

Наконец, я побрел обратно к лодке. Стоя на берегу, я смотрел на яхту, застывшую на якоре на лазурной воде, и знал, что мне надо делать. Я знал, что потеряю себя навеки, если снова вернусь к своей прежней жизни, к MAIN и всему тому, что она собой представляла. Повышения зарплаты, пенсии, страховка, привилегии, акции… Чем дольше я буду там оставаться, тем труднее будет выбраться оттуда. Я стал рабом. Я мог продолжать самобичевание, бить себя так, как колотил эту каменную стену, или бежать.

Через два дня я вернулся в Бостон. А 1 апреля 1980 года я вошел в кабинет Пола Придди и положил перед ним заявление об уходе.

Часть четвертая 1981–2004 гг.

Глава 26 Смерть президента Эквадора

Уйти из MAIN было не так-то просто. Пол Придди не поверил мне. «С первым апреля!» — дружелюбно подмигнул он.

Я заверил его, что все было абсолютно серьезно. Вспомнив совет Паулы, что я не должен ни с кем портить отношения или давать повод подозревать меня в разглашении информации об ЭУ, я выразил благодарность MAIN за все, что она сделала для меня. Однако мне нужно двигаться дальше. Я всегда мечтал написать о людях, с которыми познакомился за время работы в MAIN. Я сообщил, что собираюсь писать статьи для National Geographic и других журналов и продолжить свои путешествия. Я заверил его в своей преданности MAIN и поклялся, что буду восхвалять ее при любой возможности.

Наконец, Пол сдался.

Все остальные тоже пытались отговорить меня от этого поступка. Мне постоянно напоминали о моем успешном продвижении по службе и даже прозрачно намекали, что я не совсем в себе. Никто не хотел примириться с тем, что я уходил добровольно, во всяком случае отчасти, поскольку это заставляло их взглянуть на себя. Если я не был сумасшедшим, добровольно уходя из MAIN, значит, это они должны быть не в себе, оставаясь в ней. Проще было считать меня сумасшедшим.

Особенно неприятной для меня была реакция моих подчиненных. Они считали, что я бросаю их на произвол судьбы: ведь очевидного преемника не было. Однако я уже принял решение. После стольких лет метаний я был намерен все изменить.

К сожалению, все получилось не совсем так, как хотелось. Да, у меня больше не было постоянной работы. Моя доля акций не могла обеспечить меня достаточными средствами для безболезненного ухода на пенсию, поскольку я был отнюдь не полным партнером. Останься я в MAIN еще на несколько лет, быть бы мне сорокалетним миллионером, как когда-то мечталось; однако в 35 до этого было еще далеко. Да, холодный и унылый апрель выдался в тот год в Бостоне.

А потом позвонил Пол Придди. Он умолял меня срочно зайти к нему.

— Один из наших клиентов грозится уйти от нас, — сказал он. — Они обратились к нам в расчете на то, что именно ты будешь экспертом-свидетелем, представляющим их в суде.

Я долго раздумывал над этим предложением и, наконец, принял решение: садясь за стол напротив Пола, я назвал ему свою цену: агентское соглашение, более чем в три раза превышающее мою зарплату в MAIN. К моему удивлению, он согласился, и с этого момента начался новый этап моей карьеры в этой организации.

В течение следующих нескольких лет я работал высокооплачиваемым экспертом-свидетелем. Моими клиентами были преимущественно американские электроэнергетические компании, которые хотели построить новые электростанции, для чего им надо было получить разрешение от комиссии по коммунальному хозяйству. Одним из моих клиентов стала Public Service Company из Нью-Гемпшира. Моя работа заключалась в том, чтобы под присягой подтвердить экономическую осуществимость весьма спорного проекта — атомной электростанции в Сибруке.

Хотя я уже не был напрямую связан с Латинской Америкой, но тем не менее продолжал следить за развитием событий там. У меня как у эксперта-свидетеля было полно свободного времени между выступлениями в суде. Я общался с Паулой и возобновил старые знакомства со времен службы в Корпусе мира в Эквадоре, который внезапно оказался в фокусе мировой нефтяной политики.

Хайме Рольдос действовал. Выполняя свои предвыборные обещания, он начал широкомасштабное наступление на нефтяные компании. Похоже, он ясно видел то, чего не замечали по обе стороны Панамского канала — либо упускали из виду, либо намеренно не обращали на это внимания. Он улавливал подводные течения, грозившие обратить мир в глобальную империю и низвести граждан его страны до уровня рабов.