Новая эпоха

До Сониного дома оставалось пройти всего ничего — завернуть во двор, пройти мимо девятиэтажного дома и пересечь детскую площадку.

— Татуха молчит. Разрядилась, что ли? Такое только кто-то очень мощный может сотворить. Может, даже Высший. — Бормотал Коваль.

Скорость передвижения мужчины и девушки упала практически до нуля. И всё равно — если бы не сова, появившаяся совершенно неожиданно, приключение закончилось бы прямо здесь, рядом с ржавыми детскими качелями.

Птица с визгливым криком спикировала Вячеславу на голову. Тот от неожиданности схватил пичугу и отшвырнул:

— Пшла отсюда, дурища!

Сова не обиделась. Ворча почти по-человечьи, она снова взлетела и закружилась вокруг людей, не давая сделать ни шагу.

— Славик, не злись. Ты же сам говорил, что моя Совушка не совсем обычная. Может, она сказать что-то хочет.

Пернатая, словно в ответ, опустилась на потрескавшуюся тротуарную плитку и застыла на одном месте.

— По-моему, её просто от дневного освещения глючит. — Коваль попытался обойти сову.

Птица издала резкий звук, взлетела и заметалась над головами. Это было похоже на панику.

— Ты что, на хвост ей наступил?! — Возмутилась девушка, но ответа не дождалась. Какое-то существо размером с обеденный стол молниеносно выскочило из ближайшего подъезда и, стремительно перебирая четырьмя парами ног, понеслось прямо на Славку. Тот не зазевался, резко оттолкнул от себя Софью, выхватил нож и застыл в ожидании.

Глава 5.2

Кривицкая так испугалась, что не обратила внимания на боль в спине, которую вызвало грубое соприкосновение с тротуаром. Девушка, словно во сне, смотрела, как Коваль падает на землю, сбитый с ног передними лапами гигантского мохнатого паука, как жуткого вида хелицеры протыкают тело мужчины, и как бесполезный нож отлетает куда-то в траву.

Эти две секунды показались девушке долгими минутами. Неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы истерично клекотавшая сова не спикировала на чудовище.

Паук от Славки отвлёкся, поднял передние конечности и стал ими размахивать, но птицу достать всё никак не мог. Сова взлетала и вновь приземлялась на головогрудь тенетника, яростно долбя крепким клювом по круглым глазам. Паук, не издавая ни звука, заметался по детской площадке. Что-то мерзкое, тягучее, грязно-лилового оттенка, хлынуло из глазниц. Кривицкая неожиданно для себя, видимо, из-за испуга, «провалилась» в колдовское состояние, и паук предстал перед ней во всей своей внутренней красе. Поняв, что разбираться в анатомии нет времени, Хромушка сделала то единственное, чему успела научиться. Она потянула энергию из монстра, как ночью из Славы. Это продолжалось довольно долго — минуты полторы, после чего паук наконец-то рухнул вверх лапами.

Закололи кончики пальцев на руках и ногах. В глазах защипало, и окружающий мир заиграл изумрудными красками. Чувствуя себя воздушным шариком, полным воды, девушка осторожно, словно боясь расплескать своё содержимое, подошла к Ковалю.

Мужчина лежал неподвижно. Кровь пропитала рубаху и окрасила траву вокруг. Соня нашла раны сразу — одна, с левой стороны, хоть и выглядела жутко, была неопасной — хелицер скользнул по грудной клетке, просто разодрав кожу. Второй паучий клык проткнул правое лёгкое насквозь.

Соня едва справилась с накатившей паникой. Затем торопливо, грубо «скользнула» в тело друга и потратила всю ту силу, что собрала у паука. Она латала повреждения лёгкого, возвращала кровь в тело, выискивала молекулы яда в кровотоке и разрушала их. Вторую рану Хромушка наскоро зарастила, оставив грубый шрам, потому что силы практически кончились.

Она давно могла рассматривать внутренности людей, но лечила в первый раз. Это было прекрасно. Разжигать огонь жизни в практически погасшем теле оказалось тяжело, страшно, но безумно приятно. Девушка поняла, что это хобби на всю жизнь.

* * *

Пришедший в себя Славка не сразу поверил, что чуть не отдал концы — чувствовал он себя вполне сносно. Затем, проникшись, долго рассыпался в благодарностях и обещал вечную дружбу. Потом встал, пнул паучий труп, и заявил, что больше подобных тварей здесь быть не может. Как и остальных — и обычных, и сверхъестественных.

— Они одиночки. И вообще, знаешь, сколько они жрут? Представь только, сколько этот захавал потусторонних, раз вымахал до таких размеров. Здесь без магической диеты не обошлось. Даже нечисть обладает инстинктом самосохранения и опасные места избегает. Что уж говорить об обычном зверье. Поэтому здесь так тихо — дурных нет в чужие охотничьи угодья лезть.

На резонный вопрос, откуда такая уверенность в безопасности этого места, мужчина хмыкнул и сказал, что у него был хороший преподаватель биологии в школе. Правда, больше Славка вспомнить о паукообразных ничего не смог, объяснив это легкомысленным отношением к учёбе в юном возрасте.

— Ты и в правду думаешь, что это обычный паук? Не приспешник Тьмы?

Слава поморщился, вновь услышав это название, но занудствовать не стал, а просто ответил: