Нормальных семей не бывает

— Я мог бы продолжить. Раздолбай он был жуткий. Погоди, пока твоя центрифугированная хромосома превратится в подростка. Ты будешь приходить ко мне на могилу и спрашивать совета из мира иного.

Ники уронила руку.

— Тед, перестань так говорить. Если с каким раком и умеют справляться, так это с раком печени.

Тед стал напевать себе под нос траурный марш; Ники пулей вылетела из трейлера.

— Куда бы вы ни пошли, везде вы несете с собой свет любви, верно? — сказала Бет.

— Да отвяжись ты со своей церковной тягомотиной. Ники — женщина сильная.

— Вы и Брайану тоже говорили, что он никчемный? — спросила Бет.

— Нет, да и не надо было. У него это на лбу написано.

— И Дженет?

— Да, полагаю, да.

— А Саре?

Тед стиснул зубы.

— Вижу, куда ты клонишь. Хочешь свалить все их несчастья на меня? И не пытайся.

Размашистыми эффектными движениями Тед шумно перетасовал колоду карт.

— Я плохо знаю вашу семью, — сказала Бет, — но она поражает меня как наглядное свидетельство сбывшегося пророчества.

— Опять религия?

— Нет, реальность.

Тед повернулся к Уэйду:

— Уэйди, если бы я сюсюкал над тобой, когда тебе было восемь, или ахал и охал, когда ты решил соорудить макет пирамид в Гизе, думаешь, ты был бы сейчас другим?

— Дай подумать, — Уэйд отхлебнул своего напитка. — По сути — да, но в деталях — нет. Думаю, моя жизнь была бы более традиционной. У меня был бы дом, жена, двое детишек и собака. Может быть... Бет выплеснула стакан лимонада ему в лицо.

— А это за что?

— Потому что я не жена и не двое детишек, Уэйд. Пошел ты. — И она выбежала вслед за Ники.

— Спасибо, папа.

Зазвонил телефон; автоответчик Кевина произнес: Кевин пошел прошвырнуться, но скоро вернется.

Бип.

— Кевин, это Мики. Я починил твои слаксы. Слаксы — смешное слово. Пока, дорогой.

Щелк.

Почти сразу же телефон зазвонил снова. На сей раз это была Дженет.

— Уэйд? Тед? Есть кто-нибудь? Уэйд схватил трубку.

— Мам, привет.

— Здравствуй, дорогой.

— У тебя все в порядке?

— Держу хвост пистолетом.

Судя по шуму на заднем фоне, она говорила из будки на дороге.

— Ты где?

— Флор, милый, где мы?

Она называет его «Флор», «милый»?

— Мы в Канзасе, милая, — ответил Флориан.

— Флор, не прикидывайся дурачком. Где мы на самом деле?

— Шоссе девяносто пять, курсом на Дайтону-Бич.

— Мы едем в Дайтону-Бич, дорогой.

— Хауи с вами?

— Да, Хауи тоже тут.

— Они что-нибудь с ним сделали?

— Хауи замечательно себя чувствует, дорогой. Встречай нас.

— Где?

— У Ллойда и Гейл.

— Ты имеешь в виду всех нас?

— Нет, только тебя, Теда и Ники. Другие пусть остаются где есть. Пожалуйста. Я настаиваю. Пожалуйста, скажи, что ты слышал, что я сказала.

— Слышал. Ты продала письмо?

— До скорой встречи, дорогой.

24

Дженет всегда сохраняла свою чопорность перед лицом бесчисленных нападок со стороны современного мира, но за месяц до Флориды ее чопорность куда-то незаметно улетучилась. Она сидела в интернет-кафе в центре Ванкувера (надо выбраться из дома; надо выбраться из дома; надо выбраться...) и не без приятности проводила время, отыскивая старых университетских друзей и возобновляя отношения, прерванные сорок пять лет назад.

Дорогая Дороти!

Это я, Дженет — Дженет (Труро) Драммонд. Веришь (?!!) Сорок пять лет прошло, живу в Ванкувере, трое взрослых детей (Сару часто показывают в новостях, возможно, ты ее уже не раз видела), с Тедом рассталась. Да, большой Д удрал с какой-то молоденькой. Удивительно, но...

Слишком быстрый переход к интимному тону. Лучше вот так:

Дорогая Дороти!

Это Дженет Труро (Драммонд). Вот так сюрприз! С этим интернетом все так изменилось. Как ты? Даже не помню, когда мы последний раз виделись. Мельком в «Лоблоуз» в Торонто в 1963-м, — неужели так давно?

Нет, слишком занудно. Дженет вспомнила, как Дороти заглянула в Сарину коляску и, увидев ее руку без кисти, поспешно ретировалась. Забудь про Дороти. Кому она нужна?