Нора под миром

Марианночка в любовь не верила. Слишком много она повидала в свои девят-надцать лет: девчонок с изрезанными лицами, с выбитыми зубами, выкинутых, спившихся, убитых. Любовь? Чего ради? Чтобы плодить детей, которые по сути никому тут не нужны? Девочки, которые мечтали, так и не дожили до большой любви. Элка сдохла и Жанка сдохла. А Марианночка живёт.

Она неспешно поднялась, включила верхний свет и занялась лицом.

— Марианна, тебя ждут.

— Иду, Виолетта Егоровна. — вежливо ответила она.

И вышла в безмолвное мерцание далёких молний.

* * *

— Слушай, девочка моя, от тебя много не требуется. Но такую ночь упустить нельзя! — говорил ей Кондаков. — По сценарию вы шляетесь по лесу поодиночке! И снять придётся нам вас обоих по отдельности! Поэтому как скажут тебе: беги на свет, сразу и беги! И кричи погромче: где я?! Боже мой, где я?! Как скажут идти подальше — уходи! Бегаешь, вот смотри на схему, от пункта А до пункта Б! Не промахнись, а то провалишься в болото! Я там в конце маршрута поставил ассис-тента! Он в случае чего будет тебя ловить и придерживать, чтобы ты не вляпалась, куда не надо!

Гроза вошла в большую силу, но почему-то оставалась в сухой фазе. Гремели громы так, что Кондакову приходилось орать Марианне в ухо. Она кивала голо-вой, посматривая с опаской в лес. Герой-любовник, натасканный немного раньше, стоял поблизости и тоже щурился на молнии. На Марианночку он даже не смо-трел.

— Беги в лес, но не очень быстро. — приказал режиссёр. — Добежишь вон до того пня, остановись, обернись в растерянности и начинай оглядываться. Обог-нёшь вот это место и вернёшься с другой стороны. И тут ори, как я тебя учил. Не бойсь, не потеряешься. Беги прямо на софиты.

Марианна собралась с духом и шагнула в кромешную тьму. Тут ослепительно мигнула молния и так шарахнуло! Она взвизгнула и ухватилась за мертвенно-бе-лый ствол берёзы.

— Иди! — крикнул голос, и Марианна со всхлипом ринулась во тьму. И тут об-рушилось всё небо!

— Мама! — заорала Марианна. Она обернулась, но в дьявольской пляске мол-ний, в демоническом грохоте стихии не увидала ни софитов, ни людей. В глазах ещё метались искры, когда она, уцепившись за дерево, как за единственно надёж-ный ориентир, обернулась вокруг него и, забыв все наставления, ринулась обрат-но.

— Иди! — крикнул громовым раскатом голос.

— Боже мой! — страдальчески закричала оглушённая насмерть Марианна и по-вернула из последних сил в кромешную стену воды.

Ветер бил в лицо холодными жестокими струями, кругом трещало и валилось наземь непонятно что. Чудовищные вспышки разрывали душу. Смутно она пони-мала, что рядом кто-то есть, тянулась к нему омертвевшими от холода руками, мо-лила о пощаде и хватала только воздух, насыщенный водой.

— Иди, иди! — кричали ей в самые уши.

— Иду, иду. — покорно отвечала Марианна. И заклинала про себя:

"Вилла. На. Багамах. Вилла. На. Багамах." И так до бесконечности.

Ей стало тяжело идти. Ноги утонули в вязкой почве. Всемирный потоп — не иначе. Марианна стояла, как слепая, захлёбываясь от воды и шарила вокруг себя руками. Где, чёрт возьми, деревья?! Где этот проклятый ассистент?! Она попыта-лась переступить ногами. Босоножки давно свалились с ног и утонули в вязком мху. И вдруг осознала, что погружается в сырую почву.

— Да где же я?! — излила она рыдание в беснующийся мрак.

Холодная рука схватила её за пальцы.

— ААААААА! — закричала Марианна и, отшвырнув от себя её, упала навзничь в кипящую от ливня воду.

Страшный, первобытно чудовищный разрыв огня потряс всё небо, разорвал его на части и вышвырнул осколки в преисподнюю. В этом диком молчаливом свете она увидела лицо Сергея. Он тянул к ней руку, цепляясь за берёзу. Она су-дорожно рванулась, но тут запоздалое рычание небес смело с земли последние остатки света.

— Маша!

— Серёжа, где ты?!

— Дай руку!

Из сплошной стены идущего со скоростью авиалайнера дождя выбралась ру-ка. Марианна рванулась и с безумным плачем уцепилась за эти ледяные пальцы.

— Сережа, я чуть не утонула!

— Идём отсюда!

Он вытащил её из болота, в которое она залезла, и потащил в густую тьму, под бешено колотящие ветками берёзы.

— Я больше не могу!

— Держись, Мария! Давай, иди на свет!

— Вы чёртовы фанатики! Я вас ненавижу! Да ладно бы хоть получали что за это! Вы идиоты, вы жалкие, несчастные кретины!

Всё это она выкрикивала, пока он тащил её по лесу. Грохот заглушал слова.

— Ещё раз, Марианна! — крикнул он ей в ухо. — Иди на свет! Пошла!

Она ринулась вперёд, как от удара, и вылетела, распахнув руки и раззявив в крике рот, прямо под ослепительный поток, вонзившийся чудовищным копьём во взмыленное небо. И показалось ей, что вся безжалостная мощь стихий прошила её тело множеством ударов. Пронзила, как осколками, навылет, смяла, разорвала и выкинула вон.